3-4. Знак Единорога. Рука Оберона

Однако чуть погодя я подтащил вторую подушку, положил к себе на колени и дал ей выскользнуть из наволочки. Я хотел помахать наволочкой проезжающим водителям, раз уж одежда у меня, как обычно, была темной. Но не успел я засунуть наволочку за пояс, как был сбит с толку поведением подушки. Она никак не могла достичь пола. Подушку ничто не поддерживало, и она двигалась. Но двигалась она очень медленно, опускаясь с сонной неторопливостью.

Я подумал о падении ключа, который уронил перед дверью комнаты. Я подумал о нечаянном ускорении при подъеме по лестнице с Рэндомом. Я подумал о словах Фионы по поводу Талисмана Закона, что по-прежнему висел на моей шее, пульсируя в такт толчкам крови. Это он мог спасти мне жизнь, хоть и на миг; да, вероятно, это сделал он, если догадки Фионы верны. Должно быть, Талисман даровал мне мгновение или чуть больше, чем причиталось мне в момент, когда убийца нанес удар, — позволил мне повернуться, позволил взмахнуть рукой. Он мог быть в ответе и за мое перемещение. Но думать об этом я буду в другой раз, если доживу до прекрасного будущего. А сейчас камню придется исчезнуть — на тот случай, если Фионины страхи столь же верны, — а мне следует двигать отсюда.

Я спрятал наволочку от второй подушки, затем попытался встать, держась за спинку кровати. Без толку! Головокружение и лавина боли. Я обрушился на пол, боясь отрубиться по дороге вниз. Я и отрубился. Отдохнул. Затем медленно, ползком, начал продвижение.

Парадная дверь, как я помнил, была заколочена наглухо. Отлично. Тогда через заднюю.

Я добрался до двери спальни и остановился, привалившись к косяку. Пока я отдыхал там, снял с шеи Талисман Закона и намотал его цепь на запястье. Мне придется где-нибудь заначить его, а сейф в кабинете слишком далек от моей траектории. Кроме того, я сознавал, что оставляю за собой кровавый след. Кто угодно, нашедший и проследовавший по нему, может оказаться достаточно любопытным, чтобы проследить и обнаружить эту вещицу. А мне недостает ни времени, ни сил…

Я проделал путь из спальни, по дуге и за угол. Мне пришлось подняться на ноги и приложить усилие, чтобы открыть заднюю дверь. Но я совершил ошибку, не передохнув перед этим.

Когда я вновь обрел сознание, то лежал поперек порога. Ночь была сыра, и облака заложили большую часть неба. Слабый ветер шумел ветвями над патио. На тыльной стороне протянутой ладони я ощутил капли влаги.

Я рывком поднялся и вывалился наружу. Снега было почти на два дюйма. Ледяной воздух привел меня в чувство. Почти в панике я сообразил, какой туман царил у меня в голове на пути из спальни. И что я мог дать дуба в любую минуту.

Я тут же отправился к дальнему углу дома, отклонившись лишь затем, чтобы добраться до кучи компоста, прорыть в ней дыру, бросить драгоценность и отметить место вырванным клочком мертвой травы. Сверху я набросал снега и продолжил путь.

Угол дома укрыл меня от ветра, и я двинулся вниз по короткому склону. Добрался до фасада и еще чуток отдохнул. Только что мимо пролетела машина, и я смотрел, как удаляются ее огни. В поле зрения она пока была единственным транспортным средством.

Когда я пополз вновь, ледяные кристаллы кололи мне лицо. Колени были мокры и обжигающе холодны. Двор шел под уклон, сначала слабо, затем резко обрываясь к дороге. Справа находился откос ярдов в сто, где водители обычно давили на тормоза. Он мог подарить мне пару секунд в свете фар едущих с той стороны, — одна из тех мелких зацепок, что всегда ищет разум, когда дело оборачивается неприятностями, — этакий аспирин для эмоций. С тремя передышками я добрался до обочины, затем — через большой камень, что отмечен номером моего дома. Я сел на камень и привалился к ледяной насыпи. Вытянул из-за пояса вторую наволочку и развесил на коленях.

Я ждал. Я знал, что в голове у меня сумбур. Наверное, я дрейфовал из сознания в обморок и обратно несчетное число раз. И как только ловил себя на этом, то пытался хоть как-то разложить мысли по полочкам и определить, что случилось в свете того, что случилось, чтобы отыскать иные варианты спасения. Однако я переусердствовал в своей активности. Было просто трудно думать на уровне, выходящем за пределы реальных обстоятельств. Как тихое озарение пришла мысль о том, что я по-прежнему владею Козырями. Я мог связаться с кем-нибудь в Янтаре, чтобы меня перенесли обратно.

Но с кем? Я еще не совсем отупел, чтобы не сообразить, что могу связаться с виновником своего нынешнего состояния. Что лучше — рискованно сыграть там или попытать счастья здесь? Ну, Рэндом или Джерард…

Мне показалось, что слышу машину. Слабо, отдаленно… Ветер и биение пульса соревновались с далеким гулом. Я повернул голову, сосредоточился.

Вот… Опять. Да. Это мотор. Я приготовился помахать тряпкой.

Даже тогда мысли мои продолжали хоть слабо, но бурлить. И одна из них, что порхала в голове, вопрошала: может быть, я не способен уже достойно сконцентрироваться, чтобы сладить с Козырями.