Читаем 30 Lessons for Living: Tried and True Advice from the Wisest Americans полностью

Сначала мы обратились к выпускникам нескольких колледжей. Мы написали бывшим студентам в возрасте от шестидесяти пяти лет и старше, попросив их прислать письменные ответы на следующий вопрос: "Какие самые важные уроки, по вашему мнению, вы усвоили за всю свою жизнь?" Я был удивлен и обрадован, когда письма пришли со всей страны. Некоторые ответы занимали целые страницы, написанные аккуратным почерком, которому учили в первые десятилетия прошлого века. Некоторые из самых старых респондентов диктовали свои ответы младшим членам семьи. Затем мы создали и распространили по всей стране веб-сайт. Пожилые люди, более подкованные в технике, чем мы считаем, поделились с нами своими мыслями через Интернет. В результате этих совместных усилий было получено около пятисот письменных ответов.

 

Используя эти ответы, я разработал ряд общих категорий потенциальных жизненных уроков и составил протокол открытого интервью. При содействии студентов Корнеллского университета мы провели пилотные личные интервью с примерно восемьюдесятью старейшинами из разных слоев общества. Эти интервью позволили старейшинам более подробно описать свои взгляды и предоставить информацию об истории жизни, которая послужила основой для извлечения уроков.

 

В общей сложности мы получили множество замечательных, подробных ответов. Однако как социолог я понимал, что одной вещи не хватает. Мы, социологи, полагаемся на "случайные выборки" населения. То есть мы проводим опросы, в которых все имеют равные шансы быть отобранными, что позволяет нам делать обобщения, выходящие за рамки реальной группы людей, которых опрашивают. Конечно, люди, решившие написать письмо или посетить веб-сайт, могут немного отличаться от других пожилых людей. Поэтому следующим моим шагом было что-то с этим сделать.

 

Этап 2: национальный опрос по случайной выборке. При содействии замечательного Корнельского института исследования опросов я опросил национальную выборку людей в возрасте от шестидесяти пяти лет и старше. Люди из разных уголков страны были выбраны случайным образом и обзвонены по телефону обученными интервьюерами. Интервью началось с общего вопроса о наиболее важных уроках жизни, которые они хотели бы передать молодым поколениям. Затем мы спросили, чему они научились в конкретных областях, включая работу и карьеру, брак, воспитание детей, здоровье, религию и духовность. Мы также спросили, были ли в их жизни проблемы или трудности, которые научили их чему-то ценному, и какими основными ценностями и принципами они руководствуются в своей жизни. Наконец, мы спросили, есть ли у них советы молодым людям о том, как успешно стареть.

 

Как, спросите вы, они отреагировали? Конечно, в наши дни люди с подозрением относятся к телефонным интервьюерам, даже если те звонят из Корнельского университета. Один парень сказал: "Чему меня научила жизнь? Не отвечать на вопросы по телефону!" Однако большинство людей были заинтригованы. Одна женщина сказала: "Я рада, что вы позвонили, я могла бы написать об этом книгу". Некоторые были поражены тем, что кто-то спрашивает. Один восьмидесятилетний мужчина сказал нам: "Я сидел здесь, просто смотрел в окно, и вдруг звонит телефон, и вы спрашиваете меня о чем-то настолько глубоком, как это?"

 

В рамках национального исследования были проведены интервью с 314 респондентами (средний возраст которых составлял семьдесят четыре года), каждое из которых длилось около двадцати минут. Все эти интервью были записаны на диктофон и расшифрованы, и я обращался с ними как с повествованиями, читая и перечитывая каждое из них. Я также провел простое кодирование ответов в различных областях, чтобы получить общее представление о том, какие уроки считаются наиболее важными. Главное преимущество национальных данных заключается в том, что они подтвердили выводы, которые я получила в результате более выборочной, "удобной" выборки, позволяя быть уверенной в том, что модели уроков репрезентативны для старейшин в общей популяции.

 

Этап 3: систематические углубленные интервью. Потратив несколько месяцев на изучение всех собранных к настоящему времени данных, я решил, что для полноты картины практической мудрости старейшин Америки необходим последний шаг. Я собрал письменные ответы и провел относительно короткие личные интервью. Я понял, что остается еще много вопросов, на которые нет ответов, и что мне необходимо применить более подробный, углубленный метод интервьюирования. Кроме того, из предыдущего сбора данных я вынесла две важные вещи. Во-первых, есть много людей, которые прожили интересную жизнь, но которым нелегко соотнести свой опыт с жизненными уроками. Поэтому мне нужна была выборка людей, которые с большей вероятностью смогут сформулировать жизненные уроки. Во-вторых, я узнал, что люди гораздо лучше отвечают на вопросы, если у них есть время подумать над ними заранее. Поэтому последний этап исследования включал в себя две особенности: люди были номинированы в связи с их предполагаемой мудростью, а темы интервью были предоставлены участникам заранее.

 

Перейти на страницу:

Похожие книги

Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Американский историк, политолог, специалист по России и Восточной Европе профессор Даллин реконструирует историю немецкой оккупации советских территорий во время Второй мировой войны. Свое исследование он начинает с изучения исторических условий немецкого вторжения в СССР в 1941 году, мотивации нацистского руководства в первые месяцы войны и организации оккупационного правительства. Затем автор анализирует долгосрочные цели Германии на оккупированных территориях – включая национальный вопрос – и их реализацию на Украине, в Белоруссии, Прибалтике, на Кавказе, в Крыму и собственно в России. Особое внимание в исследовании уделяется немецкому подходу к организации сельского хозяйства и промышленности, отношению к военнопленным, принудительно мобилизованным работникам и коллаборационистам, а также вопросам культуры, образованию и религии. Заключительная часть посвящена германской политике, пропаганде и использованию перебежчиков и заканчивается очерком экспериментов «политической войны» в 1944–1945 гг. Повествование сопровождается подробными картами и схемами.

Александр Даллин

Военное дело / Публицистика / Документальное
Свой — чужой
Свой — чужой

Сотрудника уголовного розыска Валерия Штукина внедряют в структуру бывшего криминального авторитета, а ныне крупного бизнесмена Юнгерова. Тот, в свою очередь, направляет на работу в милицию Егора Якушева, парня, которого воспитал, как сына. С этого момента судьбы двух молодых людей начинают стягиваться в тугой узел, развязать который практически невозможно…Для Штукина юнгеровская система постепенно становится более своей, чем родная милицейская…Егор Якушев успешно служит в уголовном розыске.Однако между молодыми людьми вспыхивает конфликт…* * *«Со времени написания романа "Свой — Чужой" минуло полтора десятка лет. За эти годы изменилось очень многое — и в стране, и в мире, и в нас самих. Тем не менее этот роман нельзя назвать устаревшим. Конечно, само Время, в котором разворачиваются события, уже можно отнести к ушедшей натуре, но не оно было первой производной творческого замысла. Эти романы прежде всего о людях, о человеческих взаимоотношениях и нравственном выборе."Свой — Чужой" — это история про то, как заканчивается история "Бандитского Петербурга". Это время умирания недолгой (и слава Богу!) эпохи, когда правили бал главари ОПГ и те сотрудники милиции, которые мало чем от этих главарей отличались. Это история о столкновении двух идеологий, о том, как трудно порой отличить "своих" от "чужих", о том, что в нашей национальной ментальности свой или чужой подчас важнее, чем правда-неправда.А еще "Свой — Чужой" — это печальный роман о невероятном, "арктическом" одиночестве».Андрей Константинов

Александр Андреевич Проханов , Андрей Константинов , Евгений Александрович Вышенков

Криминальный детектив / Публицистика