300 спартанцев. Битва при Фермопилах

– Ты предлагаешь мне писать Афродиту с той же Дафны? – удивился Ксанф.

– Разве Дафна не прекрасна лицом и телом? – Леотихид взглянул на живописца. – Разве в нынешнем своем настроении она не годится для образа радостной Афродиты?

– Если Дафне сменить прическу и снять одежды, то она, пожалуй, подойдет для образа Афродиты. – Ксанф задумчиво погладил пальцами свою небольшую бородку. – Но сюжет с Афродитой мне никто не заказывал.

– Друг мой, те же коринфяне с радостью купят у тебя эту картину, едва увидят обнаженную Дафну в образе Афродиты, – уверенно проговорил Леотихид. – У тебя же божественный талант! Если коринфяне не купят эту картину, тогда я сам ее куплю. Не беспокойся, в накладе ты не останешься.

Ксанф слегка смутился:

– Я и так живу в твоем доме, Леотихид. Питаюсь за твоим столом, твои слуги обслуживают меня… Я не могу злоупотреблять твоим гостеприимством.

– Пустяки! – Леотихид небрежно махнул рукой. – Ты же мой друг. Ты мне совсем не в тягость, поверь.

– Сюжет с Афродитой мне, пожалуй, интересен, – медленно промолвил Ксанф, как бы размышляя вслух. – Вот только где взять юношу, похожего на Адониса? Адонис ведь был неземной красоты!

– Есть у меня на примете такой юноша! – Леотихид ободряюще подмигнул живописцу. – Сегодня вечером я познакомлю тебя с ним.

* * *

Леарх не смог скрыть своего самодовольства, когда Леотихид, придя к нему домой, стал уговаривать его стать натурщиком для Ксанфа, замыслившего написать картину с сюжетом из мифа об Афродите и Адонисе.

– Афродитой будет Дафна, это уже решено, – молвил Леотихид, слегка косясь на Астидамию, по лицу которой было видно, что ей не очень-то нравится эта затея. – А из тебя, Леарх, получится вылитый Адонис. Это будет совершенно бесподобная картина! В своем роде гимн Красоте! Соглашайся, Леарх!

Леарх медлил с ответом, ожидая, что скажет его властная мать.

Астидамия недовольно проворчала:

– Этот тегейский живописец помешан на слезливых и любвеобильных сюжетах. Почему бы Ксанфу не изобразить моего сына на картине не женоподобным Адонисом, а, скажем, в образе Ареса или Ахилла?

– Что ж, это неплохая мысль! – воскликнул Леотихид. – Я обязательно предложу Ксанфу создать картину, на которой Леарх будет представлен в образе бога войны.

Леотихид тут же принялся рассуждать о том, какой должна быть композиция этой картины, с каким оружием в руках должен быть представлен на ней Леарх, изображающий Ареса, какие доспехи должны быть на нем.

– Спутницей Ареса непременно должна быть Эрида, богиня раздора, которую лучше всего писать опять же с Дафны, – воодушевленно молвил Леотихид. – На Дафну нужно будет надеть шлем и облачить ее в военный плащ.

– Но тогда Дафна станет похожа на богиню Афину, – возразила Астидамия.

– А мы дадим ей в руку горящий факел, – живо нашелся Леотихид.

Горящий факел был атрибутом Ареса и Эриды.

В обсуждении будущей картины принял участие и Леарх, предложивший нарядить Дафну в короткий хитон, какие носят амазоники, тогда ее точно никто не примет за богиню Афину.

– Но в таком случае Дафну запросто могут принять за амазонку, – заметила Астидамия. – Ведь Арес вместе с амазонками сражался на стороне троянцев против Агамемнона и ахейцев. Об этом пишет Гомер в «Илиаде».

– Ну и пусть, – пожал плечами Леарх. – Образ воинственной амазонки будет Дафне очень даже к лицу!

– Прекрасная мысль! – обрадовался Леотихид. – Дафну нужно изобразить на этой картине именно в образе амазонки с луком и стрелой в руках. Ее воинственный облик замечательно дополнит мужественный образ Ареса в блестящем панцире.

Леотихид без труда убедил Ксанфа на время оставить замысел о создании картины «Афродита и Адонис», но приступить без промедления к работе над картиной «Арес и амазонка». Затем Леотихид представил художнику Леарха как будущего натурщика.

Осмотрев Леарха со всех сторон, Ксанф восхищенно произнес:

– Прекрасный материал! Дивный юноша! Настоящий Адонис!..

– Ты хотел сказать, вылитый Арес! – заметил живописцу Леотихид. – Сначала нужно создать картину «Арес и амазонка». Только после этого у тебя, друг мой, будет возможность заняться картиной «Афродита и Адонис».

– А кто у меня купит «Ареса и амазонку», об этом ты подумал? – обратился тегеец к Леотихиду.

– Это моя забота, дружище. – Леотихид похлопал Ксанфа по плечу.

– Как знаешь, – пожал плечами Ксанф. – Были бы краски, а работать я готов сколько угодно. Тем более с такими превосходными натурщиками, как Дафна и ее брат!

Глава вторая Письмо Демарата

– Власть и богатство сильно меняют некоторых людей!..

Эта фраза слетела с уст Сперхия и предназначалась Мегистию. Речь шла о Булисе.

Сперхий и Мегистий направлялись в гимнасий, когда возле храма Гестии им навстречу попался Булис, сопровождаемый несколькими родственниками своей юной невесты. Булис завел с Мегистием короткую беседу, спросив у него про Симонида. Почему того нигде не видно? Узнав, что Симонид покинул Спарту, Булис огорчился.

– Я хотел заказать Симониду пеан в свою честь, – сказал он. – Как жаль, что Симонид уехал из Спарты. Очень жаль!