Воздержание от пищи прошло успешно. Сегодня взвесилась — еще полкило в минус. Утром захотелось кипятка. Именно чего-то горяченького и жидкого. C большим удовольст
вием выдула кружку. Потом сварила тройной кашки — пшенка, пшеница и греча. Перед этим понюхала сырую крупу и поразилась, как вкусно она пахнет. Никогда не замечала. Слегка кружится голова. Ем. Становится лучше.
Потом иду на тренировку и там пью. Без воды я бы там не выжила бы. Днем хочу есть. Вернее, жрать. Накладываю опять порцию каши с редисками, петрушкой и Волшебной солью, держу блокнотик и спрашиваю себя — почему я ем? Потому что сейчас мне нужна еда. Потом кладу еще. Спрашиваю — я хочу добавки? Да, хочу. C чистой совестью съедаю еще полмиски. Потом чувствую, что наелась. Вечер. Жрать. Жрать хочу. Продукты, которые не вызывали во мне интереса, типа подсолнечного масла, теперь вызывают неуемное вожделение. «При слове «кормить» Штирлицу захотел ось тушенки». Так и мне, когда читаю севершенно безобидные слова, типа «они пошли охотиться», начинает зверски хотеться мяса. И вообще еды. Картошки жареной. Помидоров с сыром. Ем кашу, когда действительно хочется есть. Пока терпимо. Хотя к стихосложению такая диета не располагает.
мая
Сегодня варю себе пшеницу. Ем миску на завтрак. Есть хочется. Потом иду на Волшебную прогулку. Дошло, в чем прикол, разогрелась. C радостью незамутненной. Из стихов вышло искренне только «Я красива и стройна словно юная весна». Мне сочинить стих не проблема, но Волшебное вдохновение бывает редко. День: хочу есть. Но не этой мерзкой каши. Хочу супа, хлеба, картошки, всего чего угодно. Но не кашн. Ненавижу. Хочу жрать. Кашу ненавижу. Хочется забить на все и нажраться запрещенных продуктов. Еще полтора суток этой пытки. Дух упал. И еще слабость дикая. Хорошо, что в связи с майскими праздниками тренировку в поне дельник отменили. Стала спать днем. Ловлю се бя на том, что сил нет и хорошо бы полежать. Что за фигня? Она пройдет когда-нибудь? Ответ Лисси: Слабость — это организм хитрит так, выпрашивает еду. Если так невмоготу — лучше добавь жареный лук сразу, можно потом в лук еще морковки добавить, потушить. Изюминки можно, но долго их смаковать. Укропчик, арахису побольше в соль, можно даже 1 часть соли на 10—15 частей орехов, и этим посыпать — вкуснее будет. Если уж очень невмоготу — яблоко, капустки, морковки потереть. Но ненависти к каше не должно быть. Обхитри органнзм^го, он как малый ребенок, его обмануть — запросто можно.
2 мая
Сегодня — совсем другое дело! Ем медленно и вдумчиво. Лук мгновенно примирил меня с кашей. Какое изысканное блюдо. Хочу ли я его есть? Да, хочу. Уплетаю остатки каши с редиской и лучком. Жизнь снова расцвечена яркими красками. Замечаю, что желудок дает сигнал — ну вроде я наелся. Останавливаюсь. Сделала Анти-Лопные фотки. Мда. Действует. Обед: снова ем кашу с луком и редисом. Спрашиваю желудок в процессе: ну ты как? — Нормально, — отвечает, — видишь, заправляюсь. Остановлюсь, когда хватит, не 60ись. Переедать не буду. — Ладно. Верю. Ужин: Желудок: Слышь, хозяйка, топлива бы не помешало бы. А то машина дальше не поедет. Я: Точно надо? Ж: Да подкинь немного. Нажираться не буду, но, в натуре, пора бы и подзаправиться. Я: Ладно, братан, получи свою кашку с редиской. Ж: Вот спасибо, хозяйка. Короче, я поняла: мой желудок — это такой бритоголовый браток. Простой, ко всему привычный, на сладкое падкий. К излишествам не равнодушен, гулять, так гулять. Но разумный базар вполне понимает. И обращаться к нему надо: Братан. C уважением. И на соответствующей фене. Тогда он слушает.
3 мая
О брючках: У меня были красивые черные джинсы, которые уже давно не налезали на мою могучую попу. Я их засунула подальше. А потом я решила назначить их брючками. Сегодня решила шутки ради примерить. Oпa! Они налезли. Я их не могла несколько лет натянуть. Пока в них чуть-чуть тесновато, но только чуть-чуть. В общем, иду покупать себе новые брючки — на размер меньше!
4 мая