36 и 6 котов-детективов

– Ну, например, что ты корреспондент, работаешь в газете «Лапы и хвосты». Фотокорреспондент. Или котокорреспондент. Что тебя письмо позвало в дорогу…

– Что позвало?

– Письмо! А там, как бы между прочим, спрашиваешь: а что это на днях произошло тут, напротив? Говорят, поджог? Ну и завяжется разговор… То-сё. Только ты, это… Искупайся, причешись.

– Так, всё! Я таких намёков не потерплю. Пусть Баронесса идёт. Она чистая.

– Я не могу, я обгорела на солнце.

– Вот именно! Ничего и придумывать не надо. Повод есть.

– Бу-бу-бу-бу-бу, а ещё такой вопрос: на что мы будем жить? Чем зарабатывать на еду? Госпожа Крепова и Стас теперь тоже без работы. Не сидеть же у них на шее, пока идёт ремонт.

– А что? Пойдём в подземный переход танцевать. Сегодня одни, завтра другие. По очереди. Пока все будут искать картины, кто-то поработает в переходе.

– А что, нормальная идея. Это кто предложил? Я что-то в темноте не разобрал.

– Колбаскин.

– Колбаскин! Ошибка ты наша природы! – хохотнул Кутузов. – В хорошем, конечно, смысле.

– Редчайшая редкость, болван! – поправил его Колбаскин.

– Тихо! Стас из ванной возвращается. Всем заткнуться!

Словно кто-то выключил звук – на балконе наступила тишина, которую нарушало лишь беззаботное похрапывание Засони. Он свернулся в уголочке ещё в начале разговора и уже десятый сон досматривал.

Глава 6

Яростно хлестал дождь. Стоял стеной. На пустых улицах – ни одного прохожего. Никто не спускался в подземный переход, кроме какого-то бедолаги, который сбежал по лестнице, стряхнул зонт и огляделся. Покосился на притихшую Хвостулю, обвёл взглядом Степика и Пушинку, задержался на Брейкере и Вертуне. Кивнул Робокопу, потому что никогда не видел котов в очках, да ещё и обмотанных изоляционной лентой. Кот тоже кивнул в ответ. Откуда прохожему было знать, что это не обычные уличные коты, а спрятавшиеся от ненастья талантливые и опытные коты-танцоры? Побежал прохожий дальше.

Какие уж тут выступления, какие заработки, если публики нет… Вернулись танцоры ни с чем, грустные и подавленные.

– Пускай теперь Серый идёт.

– Почему я? – Серый как раз собирался поспать. Не дадут отдохнуть. – Почему я? Танцор из меня так себе, средненького уровня, откровенно говоря.

– Но ты же умеешь сочинять рэп. Кто же не знает это твоё: «Ты-ты-ты, тытыты-тыты! Мы все УЛИЧНЫЕ коты!» Кто это придумал? Кто автор? Кто исполнитель?

– Ну так то ж рэп, – Серый поднялся и стряхнул с себя остатки сна. – Ладно. Попробую в переходе заработать на жизнь любимым делом.

Подхватил шляпу, надвинул её на нос. Пустую коробку из-под печенья – под мышку. И айда из дому. А на дворе уже распогоживается, улицы оживают. В подземном переходе все бегут, спешат, никто ни на кого внимания не обращает. Как их остановить? Но попробовать можно. Кот шляпу – на землю, лапкой – по пустой коробке, словно в барабан, – памм!

– Внимание, уважаемые! Я – Серый кот, и я вас сейчас развлеку одной из своих рэп-историй (памм!), каждое слово в которой начинается с одной и той же буквы (па-бамм!). Если вам понравится – то вот моя шляпа, и вы поможете тридцати шести и шести котам и ещё двум хорошим людям пережить период перестройки помещения.

– Эй, кошак! – Рядом с Серым остановился какой-то дядька. – Так ты умеешь сочинять истории, в которых все слова начинаются с одной и той же буквы?

– Конечно, умею. С какой хотите?

– Так ты уже начал. «Пережить период перестройки помещения…» Все слова на «п». Давай дальше.

Кот фыркнул, ударил лапкой в жестянку: па-бамм!

Язык его заработал в ритме рэпа:

– Полежать… Поспать… Проснуться, преобразившись. Пора, парень, поработать! Потрясающая продуктивность после паузы (па-бамм!).

Заслышав кошачий речитатив, люди останавливались, подходили ближе. На Серого снизошло вдохновение. Он говорил без умолку, помогая себе ритмичными ударами по жестянке: