36 вопросов, чтобы влюбиться

– Паш, очки у тебя, конечно, интеллигентные, – сказал Дима, глядя Наде вслед, – но какой-то ты дурак.

Глава 16

Назови три черты, которые, по-твоему, есть и у тебя, и у твоего партнера.

Очередь в столовой двигалась медленно.

– Давайте сядем и закончим с вопросами, – сказал Паша. – Хочу сегодня доклад дописать вечером. Еду потом купим.

Дима пожал плечами:

– Я-то не против, это Наде вдруг захотелось чаю.

– В горле пересохло, – сказала Надя, не поворачиваясь к мальчикам, – я никуда не пойду без чая!

– Надь, – начал Паша и увидел, как ее подбородок упрямо взметнулся вверх.

– Хочу чаю! – Надя удивилась своему капризному тону, но ничего не могла с собой поделать. Пашино равнодушие заставляло ее вести себя подобным образом просто в знак протеста.

Так и остались стоять дальше. Прошло по меньшей мере еще десять минут молчания, вызванного недосказанностью, которое Дима усердно пытался разбавить забавным рассказом о недавнем клиенте, которому он привозил еду и у которого на плече сидел попугай, а на глазу была повязка. Перед Надей в очереди остался всего один человек, когда Дима закончил: «И, представляете, связи с банком в подъезде не было, а у парня этого налички вообще нет. А попугай как заорет: «Полундра!» Люди из квартир стали выскакивать. Я поздно вечером еду привез. Думали, пожар и сирена такая. Смеху было!»

У Паши зазвонил телефон. Он сказал:

– Я отойду. Можете мне взять какую-нибудь булочку? Без изюма только, я его не ем.

И он вышел из шумной столовой.

– Чего вам? – спросила продавец.

– Чай черный, пожалуйста, – заговорила Надя, – и булочку… – Она задумалась, немного помедлила и все-таки сказала: – У вас есть с изюмом? А изюма в ней много? Дайте две! Изюм же внутри, да? Отлично. Спасибо.

Дима покачал головой:

– И за что ты ему мстишь?

Они дошли до пустого стола.

– Мщу? Я купила ему еду!

Паша вернулся через несколько минут.

– Давайте быстренько все сделаем, до звонка всего ничего. Кстати, в беседе написали, что мы сейчас идем в актовый зал вальс репетировать.

– Вальс? – удивился Дима.

– Да, тебя не было, нас по парам расставляли. Ладно, давайте. – Паша вытащил из портфеля уже порванный в некоторых местах и изрядно помятый лист. – Вот, Дим. Этот вопрос.

– Ладно. Так, Надежда, назови три черты, которые, по-твоему, есть и у тебя, и у меня. Общие, короче, наши черты. Давай, – Дима поднял уголки губ, – возвысь меня до себя.

– Ты должен понимать, Димочка, – сказала Надя, делая глоток чая, – что три золотые рыбки среди целого моря обычных пескарей еще не делают водоем чудом света.

– Ах, какая глубокая метафора. Отбрила так отбрила. Я уязвлен.

– С осознания своего несовершенства начинается путь к идеалу.

Паша наблюдал за как-то по-особенному мурлыкающей Надей и Димой, развалившимся на стуле, и уговаривал себя, что решение, которое он принял утром, верное. Нужно оставаться в стороне. Потом все пройдет, а пока просто терпеть.

– Ребята, – сказал Паша вслух, – шпильки потом, ладно? Надь, ответь, пожалуйста. – Он взял булочку, покрутил ее в руках и, поймав задумчивый Надин взгляд, удивился. «Булочка ее так манит, что ли?» – подумал Паша, а потом предложил: – Будешь?

Надя покачала головой и сказала, уже глядя на Диму:

– Так, общие у нас с тобой черты: амбициозность…

– В точку, – кивнул Дима.

– …умение добиваться цели, если очень хочется…

Дима снова кивнул.

– …и, – Надя нахмурилась, размышляя, а потом как-то по-детски наклонила голову к плечу, – доброе сердце.

– Да я почти бог, не находишь? – улыбнулся Дима. – Может, поменять имя? Буду не Димой, а Зевсом или Аполлоном. Аполлон Михайлович – как вам?

– А вот резко отличающиеся черты, – тут же сказала Надя, – балагурство, завышенная самооценка…

– А почему завышенная самооценка – отличие?

– Потому что я вижу свои реальные достоинства, а ты приписываешь себе вообще все достоинства, которые существуют в мире.

– Какой выпад! – Дима прижал руки к сердцу. – Я ранен и почти убит.

Надя улыбнулась и снова отпила из граненого стакана чаю.

– Я еще одну у нас общую черту вижу, – сказал Дима все еще с улыбкой на губах, но как-то непривычно серьезно, – гордость. Очень мы с тобой не любим, когда она бывает уязвлена.

Надя не ответила, она опустила голову и смотрела в стол, но Паша кашлянул, эти звуки заставили ее поднять голову и посмотреть прямо на него. Он морщился и с отвращением смотрел на надкушенную булочку, которую до этого вертел в руках.

– Она с изюмом! – сказал он с набитым ртом. Хотел выплюнуть, но вдруг подумал, что на него смотрит Надя, и проглотил. – Дима!

– О, поверь мне, это не я.

– Ой, извини, – сказала Надя таким тоном, что любой ребенок понял бы, что раскаяния в ней нет ни грамма. – Надеюсь, ты простишь меня? Мы же друзья.

Она посмотрела на него прямым холодным взглядом. Прозвенел звонок.

Домой Надя вернулась разбитая. День, который она так ждала, оказался неожиданно тяжелым.