365 сказок (СИ)

Открылась дверь, снова затянул меня к себе таинственный и славный мир, снова я с кем-то встречался, о чём-то болтал и смеялся. А хворь… Хворь отступила, если не совсем исчезла. Впрочем, я не загадывал. Главное, что у меня появилось лекарство.

***

На следующее утро февраль рыдал холодным ливнем. Гулко гудели трубы водостока, звенели капли, отскакивая от плитки, которой был замощён мой балкон, и ударяясь в стеклянную дверь. Весь мир звучал как-то по-новому, совершенно иначе.

Не было световых пятен и бликов, но я и не хотел рассматривать их на потолке. Возникло ли чувство опустошённости? Я даже не понял этого, потому что мне так захотелось влиться в общую мелодию, что я подхватил варган совсем без раздумий.

Почти нагим выскочил я на балкон, продолжая играть. Город пробуждался под этим ливнем от долгой зимней спячки, капли дождя пожирали оставшийся снег, обнажая землю, ручьи пенились, с шумом сбегали по улице, где низвергались в канализационный сток со звуком настоящего водопада.

Мы играли с дождём, плели общую мелодию, и в этом было только лишь незамутнённое счастье.

Музыка была моим лекарством…

***

Я не мог забыть тот февраль.

Сколько бы февралей не минуло после него, но именно тот навсегда отпечатался в памяти, да так ярко, будто бы в него можно было шагнуть в любой момент.

Варган, как и шаманский нож, теперь всегда был при мне. Моё личное средство первой необходимости. Мой верный друг, спасший меня от меня самого.

Однажды у костра, где, как водится, собрались странники, шедшие во всех направлениях длинным трактом, ведущим от одного мира до другого, кто-то посетовал на ту же болезнь.

Голос его был робким и тихим, даже нельзя было однозначно сказать, парень или девушка пытаются поделиться своей болью. Я слушал внимательно, да и другие примолкли, то ли вспоминая, то ли не зная, как поддержать.

Когда говорящий замолчал, поглубже надвинув на голову капюшон, точно спасаясь от сильного ветра. Мне пришло в голову спросить:

— Как давно ты играл или пел?..

— Давно, — признал этот странник, глянув на меня и тут же отводя взгляд.

— Попробуй сделать это на рассвете, — я пожал плечами и почти неосознанно тронул варган, что в особом мешочке болтался на моей шее.

— И я тоже давно не играл, — раздался ещё один голос.

А вскоре уже и все странники загалдели, признаваясь в том, как мало в последнее время они уделяли внимания музыке. Решено было встретить рассвет всем вместе, всем разом.

Может, все мы были больны в тот миг? Я ведь, даже зная лекарство, не мог отрицать, что был поражён и болезнью.

И конечно, едва рассвело, мы встали на краю обрыва. Здесь были те, кто держал в руках варган, был юноша со звонким думбеком, были две девушки с флейтами, а у кого-то нашлась скрипка…

Точно, как раз у того, кто у костра жаловался на свою пустоту.

И стоило первому лучу выглянуть из-за края, как мы заиграли. Мелодия лилась каскадом, и каждый из нас понимал, что в этот самый миг рана наконец-то исчезает полностью, не оставляя даже рубца.

…Мы разошлись, когда солнце встало, унося в своих душах мелодию, что сплотила нас, излечила и дала нам сил.

========== 045. Письмо с августом ==========

Я сидел на холме и смотрел, как долина внизу постепенно кутается в туманную шаль. Скрадывались очертания пышных кустов, пропала из виду серебристая лента речушки, скрылись высокие травы. Только пение сверчков звенело и звенело сквозь сизую дымку, прорываясь к небу, удивительно чистому, синевато-фиолетовому.

Крупные звёзды можно было срывать, как цветы. Они чуть заметно дрожали, точно хотели потанцевать, но оказались слишком крепко прикручены к небосводу.

Я откинулся на спину, приминая траву, и вгляделся в наступающую ночь. Было спокойно и тепло, но спать не хотелось ни капельки. Ещё вчера я бежал от промозглого февраля, а сегодня нашёл настоящий август, и нельзя теперь было так просто покинуть это место. Хотелось напитаться любимым месяцем, стать сосудом, в котором он плескался бы подобно дорогому вину.

Ароматы пряных трав, сверчки и звёзды… И совсем немного яблочно-медовых нот. Вот мой личный августовый рецепт.

Улыбнувшись, я прикрыл глаза на мгновение, а когда снова открыл, надо мной парила стайка светлячков. Блуждающие огоньки, отливающие синевой и изумрудной зеленью, кружились и танцевали. Я вытянул руку вверх, один из светлячков тут же опустился мне на пальцы. Крупный, словно недовольный чем-то, он долго устраивался удобнее, но всё же вспорхнул и скрылся в ночном небе. Наверное, там было поинтереснее.

— Какой прекрасный мир ты нашёл.

Я повернул голову на голос и узнал свою давнюю знакомую. Её меч лежал на траве между нами, в рукояти мрачно горел тёмно-алый камень.

— Ты только из битвы, — угадал я.

— Пришла по твоему имени, — она кивнула и недовольно поморщилась, а потом закатала рукав рубашки, показывая повязку на предплечье. — Засмотрелась, вот и…

— Скоро пройдёт, — мне не нужно было видеть рану, чтобы почувствовать, насколько она пустячная.

— Это да, — она тоже улеглась в траву. — А что, тут всегда август?