365 сказок (СИ)

— Вот этого не знаю, но если бы так, запомнил бы путь в этот мир, — я усмехнулся.

— Я бы тоже, — она помолчала. — А вчера я была у северного моря. Но там царил декабрь, кажется, вечный.

— Наверное, там было непросто, — я представил валы холодных волн, хрустящую ледяную корочку на камнях в полосе прибоя, обледеневший маяк…

— Непросто, — она усмехнулась. — И холодно, а я… как всегда. Ну ничего. Смотритель маяка приютил потом.

Вокруг разлилась звенящая сверчками тишина, звёзды смотрели нам в глаза и перемигивались между собой.

— Хорошая ночь, — она чуть повернула голову. — Но мне нужно больше действия, я не могу вот так.

Я тихонько рассмеялся.

— В этом между нами разница, я ценю такие моменты, а ты стремишься сквозь них пробежать.

— Зато нам не скучно, — она села. — Куда пойдёшь потом?

— Пить февраль, — теперь и мне захотелось сесть. Я поймал кисточку травы и пропустил сквозь пальцы, ощущая, как она нежно покалывает кожу. — На самом деле я тут решил немного отдохнуть от него.

— Февраль… Я давно не виделась с февралём, чаще всего оказываюсь в каком-то… ноябре.

Мне это было понятно. Ноябрь порой становился настоящей клеткой, занимал собой всё пространство, не позволяя другим месяцам занять положенные места. И было особенно мучительно пытаться прорываться сквозь ноябрьскую белую пелену, изукрашенную обнажёнными ветвями деревьев.

Впрочем, февраль для меня тоже стал ловушкой, из которой не получалось улизнуть надолго.

— Вот, например, на той неделе… — она замолчала, точно ей показалось напрасным обозначать какой-либо временной промежуток, — я застряла в ноябре посреди бескрайней степи. Сухие травы шуршали под ногами, начинался снегопад, всё дышало отрешённой бесстрастностью. А небо открывалось прямо в пустоту. Или было пустотой.

Она запустила ладонь в волосы.

— Тяжело.

Я безмолвно кивнул. Тот мир был мне знаком. Когда-то я шёл и шёл по этой степи, не зная, то ли остаться там, то ли кидаться на иллюзорные стены, разбивая в кровь и пальцы, и душу, чтобы вырваться из ноября.

— Но здесь август, — снова заговорила она. — И он пьётся, поётся и дышит. Как же чудесно.

Снова нас кутала тишина, а звёзды стали ярче. Несколько сорвалось вниз, расчертив небеса, и это было удивительно красиво, но никто из нас не загадывал желаний, мы уж слишком привыкли полагаться только на себя.

— Февраль затянулся, — признался я чуть позже. — Переполнен водой вперемешку со снегом. Влажный, даже сырой, холодный… Не хочу больше февраля.

— Но вынужден к нему вернуться, — она сочувствующе погладила моё плечо. — Это ничего, пока есть возможность сбежать от него на минуту.

— Да…

И мы снова погрузились в молчание. Ночь тут была короткой, на востоке небо уже начинало неумолимо светлеть, а туман в долине внизу поредел, обнажая тёмные купы деревьев.

— Мне пора, — тут она поднялась, волосы каскадом упали почти до земли.

— Удачи, — кивнул я.

Дверь раскрылась в тот же миг, и моя воительница, подхватив меч, унеслась в иную реальность, а я снова улёгся на траву. Мне отчаянно не хотелось возвращаться в февраль из любимого августа, но тот уже нарастал внутри.

Сначала в сердце раскрывалась льдистая почка, выпуская странный листок, похожий на снежинку, потом внутри всё холодело, напитывалось промозглой влажности. А росток февраля всё набирал силы, раскрывался, захватывая всё больше места. В какой-то момент мне даже показалось, что он сейчас вырвется из меня и заполонит этот мир, а может, просто вывернет меня наизнанку.

Пора было идти.

Поднявшись, я последний раз глянул на зазолотившийся восток, на долину внизу и туман. Высветилась арка двери, и я шагнул через порог, оказавшись сразу посреди февральского сквера.

Шёл снег, светлое до сплошной белизны небо зацепилось за крыши многоэтажек.

— Привет, февраль, — безрадостно прошептал я и поспешил через слякоть и набирающий силу снегопад к дому.

Росток февраля внутри ревниво вытеснил август, оставив только воспоминания.

***

…Уже позже, когда я отогревался чаем на кухне, а за окнами накатывал вечер, погружая город в лиловый сумрак, под дверь кто-то просунул конверт. Промокшая, но плотная бумага, никакой подписи, нет даже печати.

Повертев послание в руках, я опустился на стул у окна и аккуратно надорвал по краю. В кухне резко запахло травами, звёздным вечером, почти запели сверчки. В конверте был август — маленький кусочек, несколько метёлок травы, совсем немного медового аромата, капелька от сияния танцующих светляков…

Я вытащил сложенный вчетверо листок, осторожно развернул его и прочёл:

«Ты забыл свой август на холме, я решила, что будет лучше прислать.

P. S. Я справилась с ноябрём, удачи тебе в феврале».

Теперь уже я не мог не улыбнуться. Письмо с августом легло в нагрудный карман моей рубашки. Больше мне был не страшен февраль вместе со всеми его снегопадами, ростками в груди и плачущими сосульками над балконом…

========== 046. Дверь из лабиринта ==========