4. Акбар Наме. Том 4

Только войска подошли к Саронджу, Шихаб-ад-дин Ахмад-хан, джагирдар тех мест, присоединился к ним с соответствующим снаряжением. А в Сарангпуре и Шах Будаг-хан, управитель тех земель. Когда мирзы услышали, что те приближаются, от их уверенности не осталось и следа, и они в смятении бежали в Манду. Мурад-хан, Мир Азиз-ал-лах диван и другие великие военачальники погнались за ними, но мирзы покинули Манду, отправившись в панике в Нарбаду. Множество сторонников их отдали свои жизни в волнах уничтожения. Там [в Нарбаде] они узнали, что Чингиз-хан убит вследствие предательства Джадж-хар-хана Хабши, а также о раздорах в Гуджарате. Посчитав Гуджарат хорошим убежищем, отправились туда. Военачальники продолжили преследование до Нарбады. Но поскольку завоевание Гуджарата было намечено [свыше] на другое время, они ввиду отсутствия приказов не пошли дальше и повернули назад. Джагирдары Мальвы остались в своих владениях, а военачальники — Ашраф-хан, Кулидж-хан, Садик и Ходжа Гияс-ад-дин Али вернулись ко Двору. Так как Его Величество услышал об их промедлении с отправлением и преследованием мирз, то в течение нескольких дней держал [этих слуг] в немилости. Но когда оказалось, что лжецы и разжигатели смуты сообщили неправду, окружил их царским вниманием. Мирзам удалось унести ноги в Гуджарат, а поскольку страна осталась без правителя, они захватили без боя крепости Кампанир и Сурат. Ибрахим Хусейн мирза отправился в Броач. Рустам-хан, тюркский раб, в доме которого жила сестра Чингиз-хана, укрепил цитадель и заперся там. Смутьяны осаждали ее в течение двух лет, а Рустам-хан постоянно совершал вылазки и устраивал пиршества, достойные Рустама⁴. Но вследствие недостатка ума и отчаяния из-за отсутствия помощи он пошел на переговоры и сдал крепость. Предательством и обманом властелины раздора заставили жизнь выйти из хранилища его тела. О делах мирз и конце этих негодяев будет поведано в сем замечательном манускрипте в надлежащее время.

332 Случилось так, что военачальники Атка хейля были изгнаны из

Пенджаба⁵, и управление страной поручили Хусейн Кули-хану, который за добрую службу получил титул Хан Джахана. Не сокрыто от сердец дальновидных и проницательных, что духовные венценосцы верховной власти (то есть цари) напоминают садовников. Как садовники украшают сады деревьями и пересаживают их с одного места на другое, и отвергают одни и предпочитают другие, и постригают их до нужного размера и выкорчевывают плохие деревья, и обрезают больные ветви и убирают слишком большие, и прививают одни к другим, и собирают разнообразные фрукты и цветы, и наслаждаются их тенью, и когда необходимо, совершают иные действия, предписываемые садоводческой наукой, так и справедливые и предусмотрительные цари зажигают лампаду мудрости посредством управления и наставления подданных и, таким образом, поднимают знамя руководства. Где бы ни собралась толпа людей, объединенных одной мыслью и речью, подстрекающих и проявляющих большую активность, необходимо их разогнать, во-первых, ради их собственной пользы, а во-вторых, для блага общества. Даже если в действиях этого сборища не наблюдается и не предвидится ничего предосудительного, всё же его рассеивание есть средство единения, ибо мира не установить, если наносится вред расплескивателями земного вина и слабоумными выпивалами из чаши опьянения! Особенно когда расплодятся смутьяны и болтуны! Нерадивость свойственна человеческой природе. В результате мудрость и талант правителя требовали от Шахиншаха, чтобы преданные члены Атка хейля, долгое время находившиеся в Пенджабе и управлявшие этой провинцией, ушли оттуда и после посещения Двора приступили к управлению другими землями. Хотя раньше, а именно когда Хан Килан отбыл в Кабул, а мирза Мухаммад Хаким с несколькими отрядами осадил Лахор, удивительные легенды ходили об этих верных людях, Его Величество —