Альваренга снова заснул, а проснулся прямо перед заходом, примерно в 4 вечера. Он промок до нитки и дрожал от холода. Он вскочил и тотчас же заметил ряд огней на соседнем острове. Цивилизация! Люди были рядом. Но как добраться туда? Прежде чем придумать что-либо, он снова заснул, однако теперь его сны были наполнены кошмарами: ему казалось, что он по-прежнему в лодке. ОН ПРОСНУЛСЯ С ГОЛОВНОЙ БОЛЬЮ И ПОТОМ С ЧАС ОГЛЯДЫВАЛСЯ, УБЕЖДЕННЫЙ, ЧТО ВСЕ ВОКРУГ — ОСТРОВ, ДЖУНГЛИ, ЗЕМЛЯ — БЫЛО ГАЛЛЮЦИНАЦИЕЙ.
Дождь казался таким холодным, что на Альваренгу напала дрожь, хотя температура воздуха была нормальной — 24–25 °C. Сальвадорец скучал по уюту и теплу своего родного дома — ящика для рыбы, где он чувствовал себя в полной безопасности. Почему он не подумал о том, чтобы вытянуть лодку на берег? И почему он не сохранил пойманных птиц? Желание поскорее обрести под ногами твердую почву ослепило его, лишило разума. Ни один рыбак не позволил бы хорошей лодке уплыть в море, ничего не предприняв для ее спасения. Особенно когда находишься на незнакомой территории. А что, если возникнет необходимость спешно покинуть остров? Как тогда сбежать с него? Вплавь? Именно так ему и придется поступить. Он поплывет к этим огням в отдалении, которые заметил несколько часов назад. Не глупая ли это затея? Он едва передвигался ползком по земле, а о заплыве на длинную дистанцию не могло быть и речи. Альваренга принимал решение, а потом отвергал свои же аргументы. У него было такое чувство, будто в мозгу звучат десятки голосов, предрекающих разные ужасные варианты развития событий.
Грань между фантазией и реальностью была размыта, но Альваренга видел канал, песочный пляж и небольшую пещерку, способную стать хорошим домом, так что он сполз с холма. Он бы поплыл к большему острову. Неожиданно вспышка красного света ослепила его. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что он таращится на красную рубашку. Красная рубашка с короткими рукавами висела на бельевой веревке. Его разум чуть не вскипел от волнения: остров был обитаем. А потом он услышал самый сладкий звук на земле: где-то недалеко кукарекал петух.
Глава 14 Кто этот дикарь?
— Помогите! — кричал Альваренга. — Сюда! На помощь!
Полуживой от голода рыбак полз по ковру из влажных пальмовых листьев, устилающих землю, натыкаясь на острые осколки скорлупы кокосовых орехов и сминая цветы. Теперь он не поднимался, а спускался, направляясь к какому-то строению, похожему на деревянный сарай, рядом с которым бегало несколько цыплят и пасся одинокий поросенок. Кому принадлежала красная рубашка, висевшая на веревке? Был ли этот человек вооружен и опасен? Держат ли каннибалы петухов? Разум Альваренги выдавал самые разные мысли. Привыкший к ритмичному покачиванию на волнах за время своего долгого путешествия по Тихому океану, он испытывал головокружение, стоя на твердой почве. Он чувствовал себя небезопасно на этом клочке суши.
Прежде сильный и уверенный в себе, не боящийся отправиться в открытое море за рыбой, теперь Альваренга не мог удержаться на ногах более нескольких секунд. «Я был совершенно разбит и выглядел худым как доска, — делится впечатлениями рыбак. — Все, что от меня осталось, — мои внутренности, а еще кожа да кости. На моих руках не было мышц. Мои ляжки были худыми и уродливыми».
В обычной ситуации Альваренга сбежал бы вниз по склону холма всего за пару секунд. Теперь же ему понадобилось несколько минут, чтобы кое-как проковылять от одного дерева к другому, хватаясь за стволы. Он был похож на человека, хватившего лишнего в баре. Казалось, его ноги живут отдельной жизнью. Они не подчинялись приказам хозяина, разъезжались в стороны, выворачивались. Его руки все еще оставались сильными, хотя сейчас и не позволили бы ему выиграть соревнование по поднятию тяжестей среди самых крутых рыбаков, каких только можно сыскать на побережье Мексики.
Сердце Альваренги было слабым и не могло должным образом прокачивать кровь. Казалось, он вот-вот потеряет сознание. Рыбак сел на песок на краю голубой лагуны, похожей на большое озеро. Куда он попал? Находясь в океане, он молил Бога выбросить его на берег, но теперь, когда его желание исполнилось, он почему-то не испытывал успокоения и удовлетворения, как это должно было быть. ОТЧАЯНИЕ ЛИШАЛО ЕГО УВЕРЕННОСТИ. ТЕПЕРЬ ЛЮБОЕ СУЩЕСТВО КРУПНЕЕ СОБАКИ ОН ВОСПРИНИМАЛ КАК ХИЩНИКА. В ОСОБЕННОСТИ ЭТО ОТНОСИЛОСЬ К ЛЮДЯМ.