438 дней в море. Удивительная история о победе человека над стихией

Очень медленно остров выплыл из тумана. Теперь Альваренга мог видеть джунгли — заросли пальмовых деревьев. Птиц там было так много, что зрелище напомнило ему прибрежную полосу его родного Сальвадора. Это были не тихоокеанские мигрирующие виды типа альбатроса. У них не было больших крыльев и стройного тела. Это были тяжелые и неуклюжие береговые птицы. Они перепархивали с места на место, и поймать их было проще простого. Эти пернатые усаживались на жердочку и смирно сидели там, как мишени в будке тира в парке развлечений. Альваренга не смог удержаться от соблазна и принялся охотиться и делать запасы. Его разум автоматически решил, что на данный момент запастись едой было самой важной задачей.

Альваренга совсем забыл, насколько сильными могут быть прибрежные птицы. Когда он схватил одну из них за лапы, та немедленно ударила его клювом, и на предплечье осталась кровавая отметина. Альваренга перевернул птицу вверх ногами и пытался справиться с ее хлопающими крыльями, но жертва не сдавалась и клевала охотника куда попало. Разъяренный, Альваренга уже хотел было выбросить добычу за борт, но потом все же ухватил ее покрепче и убил. Потом он бросил изуродованную птицу себе под ноги и опустил голову. Все произошло очень быстро, и после Альваренга устыдился своего поведения. Хотя всю свою жизнь он выслеживал добычу и на суше, и на море, он никогда не чувствовал тяги к спортивной охоте и не получал наслаждения от убийства. Как-то раз в Мехико ему довелось наблюдать за петушиным боем, но он тут же вышел из заведения, ощутив отвращение к неуместному насилию.

Глядя на остров, Альваренга испытывал немедленное желание броситься за борт и доплыть до берега. Однако он вовремя вспомнил об акулах и, решив, что ему не хватит сил добраться до суши, сдержался. Он изучал место, куда прибыл. ГАЛЛЮЦИНАЦИИ НЕ ДЛЯТСЯ ДОЛГО. НЕУЖЕЛИ ГОСПОДЬ НАКОНЕЦ УСЛЫШАЛ ЕГО МОЛИТВЫ? Бушующий разум Альваренги представлял различные варианты развития событий — один хуже другого. Он мог сбиться с курса. Он мог дрейфовать в обратном направлении, что уже случалось ранее. Или же это просто кошмар, терзающий его ослабленный разум, и остров сейчас исчезнет. Альваренга неотрывно смотрел на берег, пытаясь различить детали. Это был маленький остров площадью не больше футбольного поля, как он предполагал, хоть и видел его с одной стороны. Сальвадорец искал хижины, дороги и лодки — ведь такой привлекательный участок суши должен быть населен рыбаками, — однако остров выглядел диким: без дорог, машин или домов.

Альваренга бросил горсть перьев позади лодки, проследил их ход в кильватере и мысленно нарисовал свой дальнейший маршрут. Сомнений не было: он двигался прямо к земле. Это был удар в десятку. Он не видел ни волнореза, ни белой пены — безошибочные признаки скал или кораллового рифа. Альваренга молил Бога, чтобы волны выбросили его на берег. «Я беспрерывно твердил себе, что земля гораздо дальше, чем мне кажется, что в воде могут поджидать акулы, а на берегу — острые скалы. Так что я сдерживался. Я повторял себе: будь спокоен и выжидай».

Альваренга был так возбужден, что решил унять волнение при помощи еды. Она помогла ему отвлечься от невероятного пейзажа, встающего перед ним на горизонте. Он поднял мертвую птицу, лежащую у его ног, содрал с нее кожу и стал счищать жилы, сохраняя ценные кусочки мяса. Он набил рот и жевал, глядя на остров. Сухая рыбка-спинорог была более практичной закуской, но Альваренге нужно было чем-то занять свои руки. Выщипывание перьев, монотонное и повторяющееся, позволило ему отвлечься и успокоиться. Расправившись с птицей, рыбак убил, выпотрошил и съел еще одну, а потом и еще одну.

Мимо проплыла бутылка с темной массой на дне. Альваренга выпил все до последней капли, несмотря на резкий и острый вкус. Жидкость была жгучей, как будто кто-то насыпал туда молотого перца. Это взбадривало, как если бы он выпил чашку кофе. Затем Альваренга принялся за черепаху, которую поймал днем раньше. Он жрал, как волк, жадно и торопливо, как будто ему больше не нужно было экономить запасы еды и воды. Проглотив две порции черепашьего мяса, он остановился: его живот был полон и надулся как барабан. После еды он забрался в кофр, чтобы укрыться от дождя.

Время для сна было совершенно неподходящее. Он был менее чем в нескольких часах дрейфа от земли и направлялся прямо к спасительному берегу. А что, если направление течения изменится? Как ему доплыть до суши, если он проснется в нескольких милях в стороне от острова? Но все же Альваренга забрался в ящик и лег на спину. В желудке у него урчало. Его охватила дремота, и он заснул. Ему снились свежие крабы. Он воображал, будто уже находится на берегу и разговаривает с людьми.