44

А потом папа сказал, что нужно срочно уезжать. Мы летели несколько часов в душном, переполненном людьми самолёте. Рядом с нами сидел очень толстый мужчина, который напился во время полёта и начал буянить и кричать. Меня это сильно напугало в детстве, из-за чего я не притрагивался к алкоголю. Зато я курю. Но об этом позже.

Прилетев в США, нас встретили грозные лица в военной форме. Тогда все были в военной форме. Нам вообще крупно повезло, ведь через пару дней после нашего прилёта границы закрыли. Мы поселились в гостинице и прожили там пару ночей. А утром в понедельник за нами приехал внедорожник, на котором бы добрались до посёлка посреди Невады.

Именно там я прожил своё отрочество. Я там научился готовить, драться, водить машину и стрелять. Я тогда ещё считал, что война – это что-то крутое. Один из офицеров отдал мне кассету одной рок-группы. И тогда я влюбился в этот жанр. Там же меня научили набивать тату. И рисунок на руке я набил себе сам. Я благодарен Большой Космической Пицце и Норду за те годы.

Так проходил день за днём. Жизнь в том военном посёлке в солнечной Неваде была такой же прекрасной, как и в городе С. До одного момента. Однажды линия фронта подошла близко к базе и руководство отправило туда слишком много техники и солдат. Это заметил мой папа и пытался объяснить это главнокомандующему. Но его не слушали. Никто, кстати, не вернулся с линии. Они были окружены и разгромлены. А наше поселение осталось без защиты. И тогда к нам подошёл батальон №13. Они быстро захватили базу и убили оставшихся военных. В том числе моего папу. Знаете, когда ты видишь изуродованные тела своих родителей, знакомых и друзей; когда понимаешь, что не можешь за них отомстить и тебе приходится сбежать как трус, ты осознаешь, что война – это страшно. Я покинул базу в грузовике, спрятавшись в одном из ящиков. Я несколько дней бродил по разграбленным городам. Я был в глубокой депрессии и однажды вечером, когда мое состояние было совсем ужасно, я взял борщевик, измельчил его, высушил и сделал из этого адского порошка сигарету. Я хотел покончить с собой. Кто же думал, что это распространится по всей стране и станет новым культом, а само курение окажется вакциной.

Так я попал в Город. Полностью морально убитый, потерявший надежду, я встретил людей, которые жили в своё удовольствие, весело и беззаботно. Их шуточная вера в Большую Космическую Пиццу, как ни странно, помогала мне. Я снова нашёл смысл жить. Иван умер в том концлагере Кларка. Теперь появился БлэкДжек. Чтобы максимально очиститься я принял обет. Не стричь волосы. И с тех самых пор я не состриг ни волосинки.

Также я возглавил местный байкерский клуб. Мы стали разъезжать по окрестностям в поисках припасов и выживших людей, да и просто в своё удовольствие. Так однажды мы встретили путника, который сбежал из концлагеря. Это был мой старый друг Артём».

44-ый продолжил читать. Он погрузился в этот процесс с головой. Читал записи и видел их приключение глазами БлэкДжека. Слезы собирались на глазах и капали на страницы. Почему же погибают такие прекрасные люди?

15. Оазис

Самолет летел над Атлантикой. Это был небольшой летательный аппарат, в котором кое-как уселись двое взрослых мужчин. Но, к удивлению Артёма, бензина этой махине хватало, чтобы долететь до Великобритании, а оттуда уже до Швейцарии. Билл был не разговорчив. Ему не нравился главный герой, но из-за своей гордыни он помог 44-ому. Артёму тоже не нравился Билл: слишком занятый, слишком жадный и слишком много полагался на свою удачу. Это его погубит. Билл курил прямо в салоне – это ещё сильнее раздражало Артёма.

– Можно хотя бы не курить? – спрашивал его солдат.

– Нет, – сухо отрезал тот. Артём проворчал в ответ. – Я с тобой церемониться не буду. Могу выкинуть из самолёта хоть сейчас, если захочу. Так что молчи и наслаждайся полётом, к тому же погода просто замечательная, – погода и вправду была отличной. Высоко в небе пекло светило; был штиль и пару дождевых облаков вдали.

– Я как-то уже был в море. Была точно такая же погода, а через час она резко испортилась и начался шторм. Так что будь бдителен, – заметил Артём.

– А я вижу, что ты человеческого языка не понимаешь. Сейчас полетишь отсюда. Не бойся, ты скорее разобьёшься насмерть, чем окажешься съеденным акулами.