50 великих книг о пути к истине

Циолковский предполагает, что высокоразвитые существа не только осуществляют контролирующую или «агентурную» цель, но могли и сами в незапамятные времена являться источником жизни и разума на нашей планете. В своей работе «Причина космоса» Циолковский повторяет неоднократно звучащую мысль, что жизнь на Земле могла зародиться в результате перенесения некоторых «зачатков» с других планет. Это совпадает с гипотезой панспермии, высказываемой в различных вариантах с глубокой древности – занесении спор жизни на Землю из космоса, но обычно связываемой только с именем шведского ученого Сванте Аррениуса и почти забытой после открытия космического излучения, как оказалось, губительно действующего на все живое. Однако, как известно, гипотеза была возрождена с новой силой после нахождения в Антарктиде остатков микроорганизмов внеземного происхождения…

Мысли Циолковского переплетаются и с самыми спорными гипотезами современности, как, например, с предположениями М. Агреста и А. Казанцева о посещении Земли обитателями иных миров в далекой древности (палеоконтактах), а также подобной гипотезой К. Сагана…

Главную цель человеческого существования Циолковский всегда видел в освобождении от страданий и в достижении бессмертия и свободы, обеспечивающих всеобщее счастье.

Однако, в отличие от буддизма, он опять-таки не считал страдания при земной жизни неизбежными, и, тем более, необходимыми, допуская возможность абсолютного избавления от них путем научно-технического прогресса.

Циолковский считал, что разум не может мириться ни с чем, что служит причиной страданий. По его мнению – «произвести несчастного значит сделать величайшее зло невинной душе, равное примерно убийству или еще хуже. Так пускай же его не будет. Пусть общество, не препятствуя бракам, решительно воспротивится неудачному деторождению».

В то же время Циолковский писал, что «жестокое уничтожение невинных калек и принуждение к браку без взаимности не может быть нами одобрено», а только лишь наставал, чтобы «несовершенные люди» не давали потомства… В своих философских работах Циолковский неоднократно говорил об идеальном мироустройстве. Он постоянно повторял мысль о невозможности какого-либо насилия, о недопустимости страдания и убийств. Не случайно главы его трудов называются «Свобода передвижения», «Свобода образования обществ и предприятий», «Свобода обмена и торговли».

В частности, когда в 1934 году к Циолковскому приехал корреспондент «Комсомольской правды» и задал вопрос, каким должно быть советское правительство, то Циолковский ответил, что правительство должно обезопасить людей от насилия, не допускать его ни в какой форме, обязано внимательно слушать народ и критику, не заниматься протекционизмом и коррупцией и т. д. Разумеется, эта анкета не была опубликована…

Одной из главных целей общества Циолковский полагал «разведение» более совершенных пород людей, т. е. гениев. Это является наивной идеей, поскольку генетическое наследование таланта и гениальности в настоящее время наукой не подтверждается. В то же время он считал, что разум – это проявление природы, следовательно, вмешательство разума – это вмешательство природы в свою же природу и поэтому оно не может порицаться. Он отнюдь не думал, что всякое развитие жизни требует только лишь благоговейного созерцания и непротивления и всегда был противником идеи пассивности человека в отказе от исправления так называемых «ошибок природы», а поэтому Циолковского в наши дни иногда сравнивают с Мичуриным…

Вследствие этих и некоторых других «неудобных» мыслей Циолковского пытались обвинить в фашизме, который тогда в тридцатые годы все более активно поднимал голову. Эти обвинения в рудиментарном виде встречаются и в наши дни, однако корить Циолковского за мизантропию исходя из всего, что он написал и что он сделал, просто некорректно…

Мысли об исключительности науки, так называемый сциентизм, в виде своеобразного преклонения перед ней у Циолковского всегда стояли на первом месте. Однако время показало отсутствие безукоризненных теорий в принципе. Более того, осторожное и скептическое отношение к научно-техническому прогрессу в наши дни стало обычным делом. Современная наука по большей части подобна пресловутому «дусту» (ДДТ), а не «манне небесной», где экологические издержки и побочные эффекты оказываются тем сильнее, чем значительней вмешательство человека в природу.

Не отрицая необходимости науки как таковой, следует добавить, что не наука, а только лишь космическая мораль или нравственность должна сделаться руководящей силой для дальнейшего развития человека с превращением его в «звездного» или «лучистого».