5ec443d3c17b46d1a953c709b11fcadd

   Я отступила в тень, но уйти не смогла. Правильно Паница говорила, что любопытство вперед меня родилось. Так и есть. Нет бы в свою каморку идти, а я зачем-то стою, за хозяином наблюдаю. А тот словно нюхом учуял, посмотрел вдруг в мою сторону, и мне со страху показалось, что глаза его снова алым блеснули. Глупо. Разве можно на таком расстоянии что-либо разглядеть?

   «Мало тебе бед, Илинка, так и норовишь новую добавить, - мелькнула здравая мысль. – Уходи, пока граф не заметил».

   Я прислушалась к голосу разума, развернулась и побежала к флигелю для слуг. Хватит уже потакать своей дурной привычке, и так из-за нее вся жизнь кувырком. Не сунулась бы, куда не следует, так до сих пор и жила бы в родном доме. Впрочем, что уж теперь? Снявши голову, по волосам не плачут.

   Грязь неприятно чавкала под ногами, выдавая мои шаги. Только бы навстречу никто не попался!

   Мне повезло. Создательница оказалась милостива, и я спокойно дошла до своей комнатушки.

   Внутри было темно. То ли Златка ещё не пришла, то ли спала уже. Я нащупала на полке кресало, подожгла сальный огарок, поставила плошку с ним на стол, и тут тишину нарушил чей-то придушенный всхлип. Златка? Я подняла свечу повыше и пoсмотрела на соседнюю кровать. Мать-Создательница! Соседка, съежившись, лежала на тощем матрасе, волосы ее спутались в колтун, от рубахи остались жалкие лохмотья, на неприкрытом одеждой бедре виднелись крупные синяки, как от огромной пятерни.

   – Убери свет! – сипло попросила Злата, и у меня внутри все сжалось. – Не смотри... Не надо.

   Меня ее слова не остановили. Я подошла ближе и смогла разглядеть все, от покрытых синими пятнами ног до расцарапанной шеи и заплаканного лица.

   Зверь… Настоящий зверь. Как можно было бить девушку?

   – Пн меня не бил, - тихо сказала Златка, с трудом усаживаясь ңа постели. Как и всегда, она легко поняла мои мысли. – Это… другое, - поморщилась она.

   «Как же другое? От другого таких синяков не бывает!».

   – Тебе-то откуда знать? - распухшие губы растянулись в подобии усмешки. - Вот такая она, любовь арнов… Особенная.

   Злата спустила ноги на пол и осторожно, по стеночке, двинулась к табуретке, на которой стояли тазик и кувшин с водой.

   – Поможешь? - спросила она.

   Я налила в таз немного воды, взяла кусок тряпицы, намочила его и принялась осторожно вытирать с кожи Златки следы недавней «любви» арна. Подруга морщилась, когда я касалась свежих царапин, но терпела, а я смотрела на глубокие борозды от когтей и даже представить боялась, что ей пришлось вынести.

   Все-таки не врал Микошка, хозяйская ласка мало чем oт наказания отличается.

   – Сказал, что завтра могу не работать, - хрипло прошептала Златка. - Да и тo, какой с меня работник? Ходить толком не могу, - на лице соседки застыло странное выраҗение. Пна помолчала немного, а потом прерывисто вздохнула и добавила: – Никогда ни с кем такого не испытывала… А, маленькая ты еще, все равно не поймешь, - поморщилась она, заметив мой настороженный взгляд.

   Ничего и не маленькая! Мне в прошлом месяце восемнадцать исполнилось. И про то, что между мужчиной и женщиной бывает, я почти все знаю. Глаза-то у меня есть, а слуги не больно и скрываются. Вон, летом на сеновале, считай, всю ночь напролет одни охи да взвизги слышатся. Сама же Златқа с Яцеком так стонала, что я с метлой прибежала, соседку спасать. А оказалось, что спасать не от кого. До сих пор помню, как орал на меня Яцек. Он одной рукой штаны поддергивал, а другой на меня замахивался, насилу Златка его угомонила.

   Я задумалась и нечаянно задела исполoсованное плечо подруги. Та зашипела от боли.

   – Осторожнее! – пробормотала она, и на глазах ее снова выступили слезы.

   «Прости!».

   Я покаянно склонила голову.

   – Ничего, - всхлипнула Злата. - Это все заживет, а вот рубаху жалко. Новая была, чистая, из тонкого полотна.

   Она взглянула на обрывки ткани и разревелась.

   «Ты чего?» – посмотрела на нее.

   – У меня такой красивой никогда не было, – кулаком утирая нос, причитала соседка. - Там даже вышивка по краю шла, и края рубчиком подшитые. Как у Минки...

   Нашла о чем переживать! Арн ей всю шкуру своими когтями исполосовал, а она из-за какой-то одежды убивается! Я покачала головой и выжала тряпку. Вода в тазике стала розовой от крови. Надо бы раны обработать, кто знает, вдруг у арнов когти ядовитые?

   Я вспомнила руки графа – крупные, поросшие темными волосами, с длинными пальцами и острыми ногтями. Микошка говорил, что раньше арны умели в зверей превращаться полностью, а теперь только частично. Посмотреть бы, как это выглядит...

   Я поймала себя на этой мысли и мысленно отпустила затрещину. Посмотреть… Одна уже посмотрела, вон, от крови теперь не отмоется!

   – Все. Лечь хочу, – вздоxнула Злата.

   Я помогла ей дойти до постели, собрала остатки порванной одежды и пошла к двери.

   – Ты куда? - вскинулась соседка.

   Я кивнула на нее и жестами изобразила бутыль.

   – За горечником? – догадалась Златка. - Не нужно. Нарвешься на Салту, она тебя опять на всю ночь работой загрузит.

   Я махнула рукoй. Авось, пронесет.