6:0 в пользу жизни

— Самое главное, уважаемый Эдуард Савельевич, для меня вовсе не публикации в газетах и не репортажи на телевидении. Самое главное это то, что на гражданской панихиде и при отпевании покойного должны присутствовать депутаты городского парламента и члены правительства города достаточно высокого уровня, в общем, конкретный список я готов согласовать с вами. Эти люди должны выступить с речами о том, что именно покойный сделал для нашего города и для страны. Именно это в глазах наших сограждан должно по-настоящему возвысить образ усопшего.

Владимир Степанович замолчал и задумчиво посмотрел в бесконечную голубизну весеннего неба через огромное трехметровое окно, обрамленное тяжелыми парчовыми шторами. Там, в легкой голубой дымке, среди легких белых облаков, казалось, плыл маленький золотой кораблик.

Эдуарду Савельевичу почудилось, что в глазах Хорькова набухают слезы и он, подавив в себе желание возражать своему гостю, после небольшой паузы спросил:

— Простите, а кто умер? Я никаких таких печальных новостей не слышал.

— А никто не умер, — спокойно ответил Хорьков, — Пока еще не умер.

Пайкин, опять же стараясь быть максимально деликатным, вновь спросил:

— Вы в скором времени ожидаете это печальное событие?

— Нет, — ответил ему Хорьков, — в скором времени не ожидаю, хотя, как вы понимаете, нас всех это ждет. Кого раньше, кого позже…

— Да, вы правы, — согласился Пайкин, — все там будем. Но о ком же, все-таки, идет речь?

— Да обо мне идет речь, — как бы даже раздраженно признался Владимир Степанович, — я пришел к вам заказать свои собственные похороны.

От удивления Эдуард Савельевич моментально выпрыгнул из своего кресла. Будучи ввергнутым в крайнюю степень удивления и, обладая холерическим темпераментом, он начал бегать по кабинету, пересекая по диагонали огромный бордовый ковер, оберегавший наборный паркет от случайных повреждений.

В отличие от хозяина кабинета, Владимир Степанович сохранял полное спокойствие и с любопытством рассматривал необычную обстановку кабинета президента всемирно известного продюсерского центра. Четырехметровые стены двадцатиметровой комнаты были затянуты красным шелком с золотым рисунком, потолок кабинета был украшен лепкой, выполненной итальянскими мастерами пару сотен лет назад. Стол хозяина кабинета тоже производил впечатление музейного экспоната. С изогнутыми ножками, украшенными бронзовыми львами, он был совершенно пуст, если не считать опустошенной Эдуардом Савельевичем чашечки из-под кофе.

— У вас здесь прямо как в музее, — спокойно сказал Хорьков.

Пайкин остановился и, обведя взором свой кабинет, сказал:

— А это и есть музей. Здесь ничего не разрешают менять, вот — даже журнальный столик мы поставили без разрешения арендодателя, — и Пайкин кивнул в угол, где одиноко стоял стеклянный столик со странно выглядящим среди пышного дворцового великолепия, ноутбуком хозяина кабинета.

— Зато место — престижнее некуда.

— Да, место престижное, — согласился Эдуард Савельевич и, подойдя к окну, стал что-то старательно высматривать внизу. — Престижное, а что толку? Милиции вокруг полно, а машину два раза с этого места угоняли, как будто кто-то за ней специально охотится.

— Машина тоже престижная? — поинтересовался Хорьков.

— «Лексус», четыреста семидесятый.

— Достойная машина.

— Даже номер специальный взял, чтобы заметнее была, спутниковую систему слежения поставил, нет — все равно угнали.

— Нашли потом?

— Куда там! Страховку выплатили, потом другую машину купил. Стоит, вроде бы, на месте, — сказал Пайкин, отходя от окна. И, с опаской возвращаясь к теме, поднявшей его из массивного кресла, он наконец-то спросил Хорькова:

— Если это печальное событие, я имею в виду, — здесь Пайкин слегка запнулся, — похороны, произойдет только в неопределенном и, наверняка, весьма далеком будущем, почему же вы решили озаботиться этой проблемой именно сейчас?

— Понимаете, — с готовностью ответил ему Хорьков, — я привык все решать сам и с нужными людьми привык договариваться без посредников. На, так называемых, наследников я рассчитывать не могу, похоже, что они кроме фамилии от меня ничего не получат. Партнеры по бизнесу мне кажутся гораздо надежнее, ведь если ты человек порядочный, то и условия сделки выполнишь. Правда у нас в стране до сих пор модно «кидать» партнеров, но из того, что мне о вас говорили, я сделал вывод, что свои обязательства вы стараетесь выполнять. Поэтому я пришел заключить сделку. И еще я знаю, что вы умеете договариваться с нужными людьми.

— Да, вы правы, — удовлетворенно кивнул Пайкин, — я никогда никого не обманываю и свои обязательства стараюсь выполнять, хотя это бывает порой очень нелегко.