60 Дней Лета (СИ)

— Я обожаю ночное небо, — девушка сложила руки на животе, в её глазах, казавшихся сейчас чёрными, отражался звёздный свет. — В родительском доме звёзд видно куда меньше, чем здесь. А в Хогвартсе их, наоборот, кажется, ещё больше. Смотри! — внезапно воскликнула она, указывая пальцем куда-то в сторону луны. — Метеор. Ты видел?

— Видел, — соврал Фред, всё это время неотрывно смотревший на Грейнджер. — Разве это не падающая звезда?

— Фред, что у тебя по астрономии? — она повернула голову к нему и рассмеялась. — Ну как звёзды могут падать? Они же огромные, если одна из них упадёт, вселенная просто схлопнется. Это метеоры падают, в августе всегда идут метеоритные дожди, между прочим.

— Мне нравится, когда ты умничаешь, — она смущённо отвела глаза, снова уставившись в небо, а Уизли протянул руку, легонько касаясь её ладони, переплёл их пальцы. — Покажи мне какое-нибудь созвездие, — она задумалась на мгновение, внимательно рассматривая небосвод, закусив губу, а потом придвинулась к Фреду, практически прижавшись щекой к щеке, и принялась показывать на точки.

— Видишь, это созвездие Близнецов. Вон та яркая звезда — Поллукс, а та, что рядом — Кастор. Это греческая мифология, — пояснила она, уловив вопросительный взгляд парня. — Поллукс был сыном Зевса, а Кастор — смертного царя Спарты.

— Но они же близнецы, как у них могут быть разные отцы?

— Не ищи логики там, где её нет. Это же древние греки, их пантеон богов ужасно запутанный. Так вот, братья были неразлучны с самого рождения, они выросли настоящими героями своей Родины, спасали похищенных принцесс, сражались с чудищами и злодеями и всё такое, ну, стандартный набор для детей богов, — Фред прыснул, девушка же продолжила. — В конечном итоге в одной из битв Кастор погиб, а Поллукс взмолился Зевсу, чтобы тот забрал и его тоже — он не хотел жить без брата. Но, так как он был полубогом, Зевс вознёс его на небо, а его смертный близнец остался в Элизиуме — это что-то вроде рая для людей. Поллукс отказался жить на небесах без брата, и тогда Зевс позволил им проводить один день на небе, а другой — в Элизиуме. За такую искреннюю братскую любовь образы Кастора и Поллукса поместили на небо в созвездие Близнецов.

— Гермиона, в этом мире осталось хоть что-то, что ты не прочитала? — она покачала головой, усмехнувшись, снова переплетая пальцы с Фредом и положив голову ему на плечо.

— Невозможно прочесть всё, на это жизни не хватит.

— Бьюсь об заклад, ты бы этого хотела, — она закатила глаза, но рассмеялась вместе с ним. Уизли обнял её крепче, целуя в макушку. — Но ты права, жизнь коротка, и я бы уж точно не стал тратить её на изучение греческой мифологии.

— Почему же? Это довольно интересно, хоть и непонятно местами.

— Нет уж, я предпочитаю старых добрых англичан. «Жизнь — сказка в пересказе Глупца. Она полна трескучих слов и ничего не значит», — продекламировал он громко и с выражением, театрально взмахнув рукой перед собой. Гермиона приподнялась на локте, шокировано уставившись на парня.

— С каких это пор ты цитируешь Шекспира?! Ты что, читал «Макбет»?

— А что тут такого? Ты, наверное, думала, что я вообще книг не читаю?

— Нет, вовсе нет! Просто я не ожидала, что ты станешь читать что-то подобное. Многие магглы находят его скучным, — Фред пожал плечом, переворачиваясь на бок, лицом к Гермионе.

— Мне так не показалось. Кстати, ты знала, что Шекспир возможно был волшебником, а вовсе не магглом? Есть косвенные доказательства, что его мать была ведьмой, а он — полукровкой, — Грейнджер смотрела с неподдельным интересом, было очевидно, что об этом она слышала впервые. — Ага, наконец-то, я знаю что-то, чего не знаешь ты!

— В какой книге ты это прочёл? Нужно будет найти её в библио… ай! — она захохотала, прервавшись на полуслове, когда Фред рывком подмял её под себя. Он навис над ней, касаясь лица свисающей чёлкой.

— Ты неисправима, — и парень увлёк её в долгий поцелуй, наслаждаясь тем, как она уже привычно запустила пальцы в его волосы.

***

Лёжа на холодном мраморном полу Малфой-мэнора девушка уже смирилась с исходом: она была уверена, её ждёт скорая смерть от руки Беллатрисы Лестрейндж. Замученная пытками, Гермиона молча слушала, как размеренно капают капли её крови на этот потрясающе красивый и, наверное, жутко дорогой мрамор. Лицо было мокрым от слёз, но она больше не могла плакать. Не было сил. Всё, о чём она думала — лишь бы Фред жил. Лишь бы он справился с потерей. Она очень надеялась, что он сможет, потому что сама бы она вряд ли смогла.