60 дней по пятидесятой параллели

В Актюбинских супесчаных степях можно создать громадные просоводческие совхозы, целый край уильского проса.

— Огромное царство каш! — восклицает с улыбкой Сергей Константинович. — Здесь я голосовал бы и за полбенную кашу. Полба ведь совсем не требовательна к почве, устойчива против всяких болезней, не боится ни морозов, ни засухи.

— Что-то ты ее захвалил совсем…

— Влюблен с детства. Лучшей каши, чем полбенная, не едал. А пушкинский Балда, вон какой силач вырос от полбы, — щелчком прихлопнул попа. Удивляюсь, почему ее забросили.

— Может быть, скрещиваться будет с сильной пшеницей?

— Вот и нужно отвести для полбы целый район вроде Уильского.

За просяным полем пошла пшеница. Но, удивительно, здесь она еще зеленоватая. А ведь мы спустились на два градуса южнее Саратовского Заволжья, где уборка пшеницы в полном разгаре. Сказывается дыхание Сибири. Приближается рубеж двух частей света: Европы и Азии — Мугоджары, южный форпост Уральского хребта.

ЧЕРЕЗ МУГОДЖАРЫ

Пылает вечерняя заря. Багровое небо у горизонта в росчерках туч, воды Илека то алые, то малиновые. Силуэты громоздких сооружений металлургического завода врезаются в багрянец зари. Правее, на горе — Актюбинск с телевизионной вышкой. В городе зажигаются первые огни и светят в предвечерней синеве будто россыпь звезд, упавших с неба.

Палатка наша растянута на берегу Илека, у «стен города». Илек — узкий и мелкий: жители переходят его вброд, возвращаясь в город с заречных огородов.

Сегодня незаметно проскочили двести километров от Уила до Актюбинска. Бросилась в глаза перемена в облике селений. В Уильском районе проезжали пыльные, без кустика и деревца аулы и селения. Пересекли границу района, перевалили два сырта, заросших цветущим разнотравьем, и очутились в зелени садов, среди белых домиков с плетнями, с мальвами и подсолнухами в палисадниках. Зелень украсила селение, укрыла от зноя и пыли. Это была Калиновка.

Так и пошло: селение за селением — в садах. Будто въехали в зеленую Украину, где-то под Нежином или Полтавой. По длинному склону спустились в большое село.

— Так ли едем?

Вдоль плетня идет парень, празднично одетый — в дорогом костюме и модных туфлях.

— Сынок! — позвал Федорыч, остановив машину. — Как проехать в Ново-Алексеевку?

— А хиба ж вы не в ний? — широко улыбается парень.

— Теперь бачим… На гулянку собрался?

— Та-а, ото ж… Наше дило таке: поробыв, та и трошки погуляв, поробыв, та и опять погуляв. Уснуты николы.

— Пропали девчата! — весело восклицает Федорыч.

— Ни-и! Шо им зробыться. Ось я так пропав: хоть со стражей ходы…

В переулочке мелькнуло белое платьице. Бросив нам: «Бувайте здоровеньки!», парубок перемахнул через плетень и скрылся в подсолнухах.

Не верилось, что этот зеленый уголок цветет среди безлесной казахстанской степи. Проехали сельский парк, заросший вековыми деревьями. Русью запахло: пошли деревянные дома с резными, фигурными карнизами, с крылечками и балясинами. На улице ребятишки белоголовые, русоволосые, синеглазые…

Пересекаем Верхне-Илецкие степи, северо-западную часть Актюбинской области. Эти степи давно заселили украинские и русские переселенцы. Они принесли с собой мудрый обычай украшать свои селения зеленью. Так почему же не перенять этот вековой опыт, не распространить его на все селения Актюбинской области, не украсить быт людей в степи?!

Вспоминаем голые, прокаленные солнцем, отданные на поживу суховеям и пыли поселки многих степных колхозов и совхозов. Зеленое строительство во всех степных селениях должно стать непременной частью всех строительных планов на целине.

В Актюбинске судьба свела нас с Михаилом Николаевичем Ивановым — заслуженным агрономом республики. Всю жизнь провел он в здешних степях, отлично знает ее нужды.

Оглядываем крохотный кабинет. Удивительно много вещей здесь: два стола, диван в белом чехле, старинный шкаф, набитый книгами, в углу сейф, на нем стопки статистических бланков. У кресла — кизиловая палка, отделанная чеканным серебром. На письменном столе, заваленном папками и планами, маленький радиоприемник. Тихо-тихо, будто издали, доносится музыка Чайковского…

Михаил Николаевич родился в Тургайской степи. В начале века отец его был сослан царским правительством в Тургай, где и проучительствовал до глубокой старости. Высшее образование Михаил Николаевич получил в Алма-Ате и всю жизнь отдал родному краю.

Сидим, рассуждаем о проблемах Актюбинских степей. Север области занят полосой темно-каштановых и каштановых почв. Западную часть этой полосы издавна осваивают переселенцы, восточную — совхозы, обрабатывающие массив поднятой целины площадью в четверть миллиона гектаров.

Совхозы возделывают пшеницу, просо, кукурузу, бобы, применяют севообороты, развивают животноводство. На севере области уже развернулся пояс мощного механизированного земледелия и интенсивного животноводства. Этот пояс крепнет и развивается. Актюбинцев волнует судьба второй целины.