621516

Расстелили старые тулупы Михалыча. Той же ночью, почувствовав запах бывшего участкового, Егор со счастливым выражением морды пожевал тулупы и устроил на них солидную лужу.

Когда прошло пять суток их совместного бдения, Романов запретил надевать ошейник.

– Я и так хожу по дому, хотел бы напасть, давно бы слопал, – строго сообщил он Егору. Тот виновато потупился и стал особенно похож на свою звериную форму. В точности так волк выглядел, когда Романов журил его за тулупы.

– Кушать Вас, Максим Николаевич, я и не собирался, – туманно ответил парень.

Без ошейника ночь прошла так же спокойно, как предыдущие. Заснул оборотень возле кровати Романова. К счастью для себя проснулся первым и успел одеться.

– Максим Николаевич, Вам, наверное, лучше будет уехать, – сообщил парень утром.

– Что, уже надоел? – усмехнулся Максим.

– Шутите? Они ведь не отстанут. Здесь либо вызывать подмогу, либо уезжать. Днем Вас никто не тронет, а я до магистрали провожу.

В словах парня было рациональное зерно. Нужно съездить в столицу, пусть даже не насовсем. Романов убеждал себя, что проконсультируется с кем-нибудь и вернется, хотя внутренний голос призывал бежать как можно дальше от Пограниченки.

Они сели в старенькую «Волгу». Максим дождался, пока прогреется двигатель и неспешно покатил по извилистой сельской дороге. По пути им встретился только Петр Степанович Блажной, который пожелал «гражданину начальнику» хорошего пути.

Было видно, как волнуется Егор. Он сидел справа и сверлил дорогу своим серьезным взглядом.

– Ну, а парни у тебя когда-нибудь были?

Решив, что заход с девушкой будет слишком неуместным, Романов начал отвлекать оборотня от мысли про дорогу.

– Мы в Пограниченке, какие тут парни, – нахмурился Иванов, – пять лет от баб отбивался. Давайте про другое поговорим, ладно?

– Можно и про другое, – пожал плечами Максим. – Не думал, чем бы хотел заниматься, когда разберетесь с проклятьем?

– Вот Вы, Максим Николаевич, сама деликатность, – хмыкнул Егор. – Думал, а толку? Хотел в армию пойти.

– А как же тебя не забрали-то?

– Плоскостопие, – парень рассмеялся. – Про атеизм я не стал рассказывать.

– Так ведь нужно ж было комиссию в городе проходить, – Романов удивленно покосился на оборотня.

– Здесь по селам комиссия самостоятельно разъезжает, чтоб, так сказать, на месте и с поличным.

Они обсуждали особенности быта, когда Романов понял, что автомобиль давно катится по федеральной трассе. Пугать этим соседа не хотелось, но тот заметил странный взгляд водителя и обернулся.

– Чтоб мне провалиться! Притормозите-ка, а!

Егор выбрался из салона и стал разглядывать горизонт. От Пограниченки они уехали уже так далеко, что пешком до вечера парень бы точно не вернулся.

– И что я теперь делать буду?!

– В машину садись, домой тебя отвезу. Там решим, что делать.

Когда «Волга» покатила по столичным улицам, Егор прилип к стеклу. Он был полностью очарован видами и то и дело восхищенно охал. Романова беспокоило то, что до темноты в квартиру они точно не попадут. Еще ведь нужно, чтобы соседка была дома…

Чем ниже опускалось солнце, тем сильнее нервничал Максим, и это передавалось Егору.

– Не переживайте, я запрыгну на заднее сиденье.

Остановились в тупике, и когда последние лучи рассвета скрылись, Иванов перекинулся в волка. Теперь оборотень на заднем сиденье выглядывал из окна и временами поскуливал от восторга. Одежду Романов спрятал в собственную сумку.

Старушка-соседка посмотрела на волка с благоговейным ужасом.

– Это лайка, Серафима Петровна, они покрупнее будут.

– Это Вам по службе, да?

– Именно, – Романов важно кивнул, – в деревне без нее никуда.

«Лайка» счастливо виляла хвостом, слушая, как «без нее никуда».

В квартире Егор обнюхал все углы и беззаботно устроился под кроватью Романова. Глядя на то, как мирно спит рядом со спальным местом огромный волчара, мужчина впервые за эти дни рассмеялся. Звук разбудил оборотня, тот недовольно повел ушами, но тут же снова заснул. Устал, должно быть. Максим и сам еле стоял на ногах. Запихнул вещи в машинку, продукты в холодильник, и улегся на постель, свесив одну руку так, чтобы она касалась шкуры оборотня. За последние дни он так привык, что ночью им грозит опасность, и теперь присутствие Егора умиротворяло.

Утром парень переворошил всю квартиру, пытаясь приготовить еду. С техникой он обращался прекрасно, но незнакомые элементы быта все же нашлись. Поэтому Романов проснулся от грохота.

– Ваш тостер сожрал наши бутеброды, – пожаловался Егор, абсолютно счастливый, что находится вне просторов проклятой Пограниченки.

– Я тут подумал, на счет того, что мы смогли выбраться, – начал Максим, усаживаясь за стол. – У меня есть ощущение, что это как-то связано со мной.

– С Вами? В смысле, Вы что-то сделали?