6748

Так обсуждая увиденное, вся орда сдвинулась далее вниз по реке, где вода была чище, напротив ладьи остались Эркин хан и его двое убийц, а так же Бильге со связанными руками в обществе двух хранителей Ясы. Хранители ясы к слову мирно подремывали, как только кончился суд Тенгре, они сразу же заснули. Эркин хан видя, что рядом никого нет кроме двух калек и одного стреноженного Чингизида, указал двум своим ассасинам на ладью, где в одиночестве стоял Арсений подле мачты.

Две черные тени неслышно двинулись к сходням. Бильге увидев это прокричал вслед Орде.

–Назад! Сюда!! Назад!

Но на его крик никто не обратил внимания, в этом сыграла роль выучка монгольского войска. Во время битвы монголы были приучены подчиняться приказам, отдаваемым с помощью флажков, а не голоса. От злости он стал прыгать на месте и ругаться.

Ассасины поднялись по мосткам так ловко, что мостки не скрипнули, и казалось, что не прогибались под их весом. Арсений, вдруг оставшийся один на корабле, подошел к борту и, глядя на приближающихся убийц сказал,

–Вы не пройдёте! Отзови своих псов франк.

–Нет я пройду, я найду их! во имя девы Марии, -ответил Эркин хан.

–И убьёшь их тоже именем матери Божьей? Спросил Арсений.

–Вот сейчас ты это и узнаешь,-сказал Эркин.

Убийцы уже подошли к борту кораблика, когда на их пути встал монах. Они не приняли его во внимание, что он сможет сделать с ними? Один на один, человек давший обет не убивать с двумя убийцами? Они вошли на палубу, слегка оттолкнув его к мачте, но дальше они не сделали ни шага, Арсений обхватил их за пояс и, прижав к себе, понёс обратно к сходням. Два кинжала молниеносно пронзили грудь монаха, Арсений лишь охнул, но не отпустил их. Подойдя к краю борта, Арсений со словами,

– Прости мя раба твоего,– шагнул вперед.

Вода с громким всплеском приняла их и медленно урча, затянула тела в водоворот.

Бильге хан молча стоял пораженный силой духа шамана, Эркин – хан, недолго думая бегом побежал по сходням, наверх на ладью, на ходу вытаскивая из ножен испанский кинжал – стилет. Он остановился возле мачты, прислушиваясь.

Эля с мужем все время пока проходил суд, и драма с Арсением, вынуждено наблюдали за происходящим, мучительно переживая собственное бессилие. Илья военный понимая, что с его силами и силами его жены они могут только помешать, но, тем не менее, так хотел быть рядом со своими друзьями. Эля одетая, по повелению мужа, в кольчужку и мисюрку сделанную в граде Москве, что на Кучковом поле, молча смотрела на происходящее. Она переживала за мужа. Если он переволнуется, то все лечение пойдет прахом. И она, она, не переживёт его ни на один день. От этих мыслей она беззвучно плакала, глотая соленые горькие слезы. Когда она увидела, что борьба окончилась и все живы, она улыбнулась и подошла к двери, в оконце которой она увидела, как принял смерть Арсений. Беззвучно чтобы не отвлекать мужа она вытащили из ножен свой небольшой меч, и встала возле двери. Луч солнца золотого падал на мисюрку, освещая иконку Спаса.