6748

– Ты не темни, а то бог тебя накажет, и мужа не найдёшь,– решил попугать молодку Арсений.

– Мужа мне более не надо. Двоих озеро взяло. Детей тоже не хочу рожать. Четырёх родила, троих вырастила, а скольким жён найду, не ведаю. Впереди ещё четыре зимы у них. Кто из них зимние путины переживёт, и до женитьбы доживёт, даже загадывать не хочу. Сегодня трое дома, и на том богу, и Николе спасибо,– буднично ответила женщина

Арсений, онемевший от услышанного, смог лишь благословить вдовицу, и сел наместо пристыженный.

– Так что ж ты не дома, а тут с мужиками? Наверное, хозяина боишься? Или еще кого желаешь, тут на усадебке? – спросил хитро Василий.

– Хозяина не боюсь. А хочу я тебя Василий Валентинович. Как увидела тебя на Торгу, так и возжелала. Пойдёшь со мной в спаленку? Ты монах меня не стыди, меня завтра к вечере уже может не быть. Терять мне уже нечего!

Васька, услышав такое прямолинейное признание в желании вожделения, от неожиданности даже чуть с лавки не скатился, лишь молча полусидел в оцепенении. Арсений читал молитвы, Лёха старался подавить взрыв смеха так некстати ставшего его разбирать. Ситуацию спас Никита Захарьевич, уже переодевшийся к ужину.

– Не отвергай её Василий, без греха это, не блуд,– сказал опешившим гостям хозяин.

– Так как же это? Что же это, если не блуд?– спросил Арсений.

– Жизнь это. Даже владыка епитимью за это не накладывает. Как им в озеро идти без ласки, им молодым бабам всё потерявшим? За что страдать? За то что в Новгороде всегда рыба была? – ответил Никита Захарьевич.

–Так нам, поэтому идти нельзя сегодня, дань натурой отдать надо?– спросил Леха.

– Нет, совсем нет. Если не по согласию то это грех и насилие, сего владыка не прощает! Идти вам нельзя потому, что по берегу, полудурки посадские железные наконечники от рала собирают, чем пахать будут весной не думая. Опасные они, пьяные и злые, даже моих поозёров трогать стали, ну а вас то уж и подавно. Много вы им добра сделали за последние полгода? По воде ветер не даст сегодня уйти, вот под утро стихнет, так под одним парусом и пойдёте. В предутренней темени вас никто спросонья не заметит. Осознали ватажнички?

Молчанием друзья выразили свое почтение умственным способностям хозяина Острова. Вечерний ужин прошёл в атмосфере полного взаимопонимания, даже постоянные отлучки куда-то в тёмные закоулки терема, сначала Василия, а потом и Алексея, не смогли нарушить плавное течение общей беседы. Как и было обещано Никитой Захарьевичем, под утро колючий ветер стих, волна успокоилась, превратившись в мелкую рябь. Друзья сели в лодку, поставили парус и под благодарные взоры женской половины жителей острова отчалили в темноту. Парус быстро взял ветер, лодочка бесшумно понеслась в сторону Новгорода.

Через час с небольшим, Людкины мостки приняли лодочку и трое друзей бережно неся грамотку, вошли на двор Людмилы вдовицы Ивановой. Кузьма, через слюдяное оконце, увидев пропавших гостей, побежал докладывать Людмиле и её сестре о прибывших гостях, чуть не ставших утопленниками.

Тут в усадебке случилось следующее. Ближе к вечеру, после того как друзья отчалили, появился перед воротами Гераська Кособрюхий. Он пришёл за инструментом опрометчиво им оставленном на Виткинском ручье во время осеннего бдения за Людкой. Он бы вообще про него и не вспомнил, но брат – Озарий, задумавший восстанавливать свой двор после пира с ватагой Гервасия и Протасия Онаневичей, в решительной форме, но пока без рукоприкладства потребовал возврата, взятого взаймы инструмента. Про арендную плату за пользование Озарий тоже некстати напомнил. Придя на Витку за инструментом Гераська увидел, что одной лодки на Людкиных мостках не хватает, хотя сама хозяйка и старый Кузьма были в доме. В его голове находящейся в постоянном состоянии – злобствующего зломыслия то есть в состоянии радости тогда, когда другим плохо появилась крамольная мысль напугать Людку. Что бы напугать Людмилу и испытать радость Гераська специально выдумал дурную весть, не подумав о последствиях. Чтобы посмотреть, как взволнуется Любка, как поблеет она от горя, как только услышит о смерти своих пестрюков. Гераська прокричал в окно терема,

– Людка, не на твоей ли лодке, что трое сегодня потонуло? Людка, как только услышала это, спустила на Гераську псов. Гераська был вынужден оставить свою лодочку и свой инструмент до весны на Витке, чтобы сохранить свою жизнь.

Однако цели своей он добился, Людка в волнении прикусила губу, а чтобы не расстраивать Кристю – сестру свою названную, дурными домыслами, она заставила её следить, затем, как мальчики делают домашнее задание. Сама же Людмила, сидя у окна, ждала и молилась про себя Илье Пророку и Николе Чудотворцу о ниспослании чуда спасения.