6748

–Раббан – ага распорядись,– сказал Чормаган и присел к костру, где его зайчатина стала приобретать коричневый цвет, что означало лишь одно, она вскоре будет вкусной, такой же вкусной и хрустящей как та зайчатина, которую он любил, есть с раннего детства. Чормаган не хотел терять эти редкие мгновения наслаждений. Раббан-ага торопливо сунул свою зайчатину Коркузу и принялся выслушивать доклад десятника.

Десятник по поручению куренных сотников вопрошал дозволения поить лошадей водой из стоячих озер, где она не такая холодная, как в реках и ручьях, так же просил разрешения выпускать лошадей на выгон в сады, где много плодов пропадало зря. Урожай было некому собирать. На все вопросы и просьбы десятника он ответил отказом. Вода в озерах была не такая холодная, но жёлтый цвет и большое количество помёта и следов от животных принадлежавших местному населению, приходивших на водопой, внушали Раббан-аге сомнения в безопасности её употребления. Он приказал речную воду набирать в бурдюки, выдерживать часа два и лишь, потом давать лошадям. Конечно, так было гораздо труднее напоить весь табун, но безопасней. Никто не знал, сколько времени придётся ждать для ремонта кавалерии или прибытия подкреплений из Монголии. В такое время мор среди коней смерти подобен. Вот почему Раббан – ага перестраховывался. По этой же причине он запретил под страхом наказания двадцатью палками любого провинившегося выпускать в сады на выпас лошадей или ослов. Животное часто передалась яблоками, и умирало в страшных мучениях от несварения. Как-то в молодости, когда он был молодым сотником, служившим в северном Китае, в пятидесяти ли к югу от великой стены. Раббан ага чуть не лишился половины лошадей своей сотни, а с ними и своей головы, если бы старый товарищ добрым советом, отказаться от выпаса в садах, не спас сотню лошадей, и его одну голову. Раббан-ага не повторял своих ошибок, поэтому общий выпас был запрещён. Но никто не запрещал воину подбирать плоды с земли вычищать их от гнили и есть самому, и из своих рук делиться лакомством со своим боевым конём. Десятник, молча, выслушал повеления и молча сев на лошадь, направился в сторону орды. Четверо других всадников встали, по периметру вокруг костра, на дозор. Остальные начали неторопливо готовить временную стоянку для командиров, вернее для штаба Орды. Они не торопливо распаковывали вьюки, ставили небольшие шатры и самое главное,– они подвесили над огнём казан и наполнили его чистой водой взятой из реки гораздо выше лагеря. Наблюдая за работой квартирьеров Чормаган, наконец-то продолжил, прерванную зайцем, свою утреннюю речь.

–Посольство уйдёт вместе с теми двумя рыцарями, что ищут пресвитера, которого уже лет как шестьдесят нет на свете. Посольство повезёт письмо – ответ к великим государям западного мира от нас. Мы будем предлагать свою дружбу.

–Как ты это сделаешь, если говоришь об этом так открыто?– спросил Коркуз.

– И далеко ли дойдёт посольство в стране, где власти, кроме власти, ножа, седла и копья нет?– спросил Раббан – ага, указывая своему товарищу, на то, что мира у монголов не с кем не было.

– Ты дашь им пол тумена в сопровождение? Где у нас эти пол тумена? Мы линию держим только потому, что в этой стране войско можно вести только по несельским дорогам,– не унимался старый Раббан –ага интендант, забывая о своей зайчатине, которую его друг – казначей Коркуз уже стал есть, жмуря глаза от удовольствия.

– Ие, чего кричишь зря. Ешь зайчатину и слушай!– сказал Чормаган Раббан-аге. Указание о зайчатине несколько встревожило Коркуза съевшего половину доли друга, Раббан-ага взял зайчатину у Коркуза, не обращая внимания на её количество, от волнения. Коркуз, вздохнув, довольный пересел на другое место, якобы от дыма.

Чормаган продолжил,

–Это так и надо, что бы все знали. Все знают, что идёт посольство, но не знают зачем. Все и враги, и недруги, и даже безразличные, будут думать зачем? Может в этом посольстве есть выгода и для них? Они пошлют своих людей выяснить! Неуверенность врагов или недругов позволит посольству пройти эти земли, а дальше связи рыцарей и авторитет их государей помогут пройти далее. Ведь дошли же рыцари сюда без войска?

–Что повезёт посольство?– спросил Коркуз. Ему надо было, как казначею, знать, сколько денег надо готовить на подарки. Он поэтому и волновался.

– Посольство повезёт письмо,– ответил Чормаган.

– Как письмо? Одно письмо? Кому письмо?– Спросил Раббан-ага не поверивший в своё счастье, что ему придётся снаряжать не сотню в поход, а лишь два десятка улан.

–Да, одно письмо, вернее для большей уверенности два письма,– пояснил Чормаган.

–Зачем два?– переспросил Раббан ага, мысленно уже удвоивший количество улан необходимых для посольства с двумя письмами. Ведь если письма два, то и количество людей удвоится и количество лошадей.

–Если, одно письмо пропадёт, а оно должно пропасть или быть выкраденным и прочитанным нашими врагами, то второе должно дойти до получателя,– ответил Чормаган, открывая только им тайну посольства.