68 дней

   Макс идёт по коридору четвёртого этажа. Почему его занесло сюда, где лаборантская Лины, он не понимает – ноги сами пришли. После вчерашнего остался во рту привкус дерьма. Как будто перепачкал язык в мерзких словах. Хочется прополоскать рот. Перед глазами стоит Линка с застывшей на губах жалкой улыбкой. И помертвевшими глазами. Пожалуй, он перегнул. Она всё-таки живой человек. Не обязательно пинать даже приблудную собаку, которая легла перед тобой кверху пузом. А тут целая девушка. Ну да, уже не моя девушка. Всё равно, как-то не по-мужски получилось. Всё-таки Серёга козёл. Науськал его, как шавку, а Макс и рад стараться. Поезд ушёл, теперь ничего не изменить, но мужиком-то надо оставаться всегда. Чтобы самому себя уважать, хотя бы.

   Погружённый в невесёлые думы, Макс не сразу заметил, что Лина идёт навстречу. Невольно залюбовался: походка лёгкая, пружинистая, клетчатая юбка красиво ниспадает складками, подчёркивая линии бёдер. Гордо поднятая голова, взгляд устремлён куда-то вдаль, мимо него. На лице – незавершённая улыбка, как будто захотела улыбнуться, но передумала. Как тогда, на лабах, когда увидел её в первый раз…

   Шагнул к ней: "Лин, привет!" Она прошла мимо, не повернув головы, даже не сбившись с шага, обдала лёгким ароматом духов и, пока Макс подбирал упавшую челюсть, скрылась в переходе в старый корпус. Вот как!.. Неожиданно. Куда делась вчерашняя жалкая собачонка, вилявшая хвостом в надежде получить порцию ласки? Эту Лину Макс увидел впервые. Как будто её, как в индийском кино, ночью подменили на сестру-близнеца.

   Что-то заворочалось в груди, зашевелилось, какая-то тревога, предчувствие непоправимого. Словно привычная реальность вдруг вышла из-под контроля, и надо спешить, надо срочно исправить ошибку, пока всё не зашло слишком далеко, пока не стало слишком поздно. Макс еле дождался вечера, чтобы набрать номер Лины. Услышав знакомое "я слушаю", поздоровался. И не поверил ушам. Из трубки раздался металлический голос, похожий на автоответчик: "Забудь мой адрес и номер телефона. Ты для меня больше не существуешь. Не хочу тебя ни видеть, ни слышать. Никогда". И сразу же в трубке раздались короткие гудки.

   Макс на мгновение потерял связь с реальностью. Привычная картина мира рухнула, погребла под обломками всё его вчерашнее самодовольство. У обновлённого Макса напрочь исчезло желание когда-либо ещё проверять чьи бы то ни было границы терпения.

   ***

   Умная Лина отплясывает акробатический рок-н-ролл и напевает.

   "Вот теперь тебя люблю я,

   Вот теперь тебя хвалю я!

   Наконец-то ты, дурында,

   Умной Лине угодила!

   Но расслабляться рано, дорогуша. Это всего лишь первый раунд, и счёт в нём – да, один – ноль в твою пользу. Но в этом бою ещё много раундов. И впереди ещё не один бой. Главное – выиграть не отдельные сражения, а всю войну. Желательно, с полной и безоговорочной капитуляцией противника. Ты победишь, я в тебя верю!"

   Легко Умной Лине говорить "победишь"! Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны. На деле нет ни стратегии, ни тактики. Как быть дальше? Что делать? Вдоволь насладившись секундной растерянностью Макса, Лина приступила к разработке детального плана операции "Я не знаю, кто такой Макс". Просто исчезнуть с его горизонта, стараться избегать маршрутов, на которых есть риск столкнуться – не вариант. Всё с точностью до наоборот.

   Как там, у Евгения Шварца в "Обыкновенном чуде"? "Я гналась за вами три дня, чтобы сказать вам, как вы мне безразличны! … Вы так обидели меня, что я все равно отомщу вам! Я докажу вам, как вы мне безразличны. Умру, а докажу!"

   Конечно, Лина не станет умирать, чтобы доказать. Не будет гоняться за Максом по коридорам Института со шпагой наперевес. Но что-то в этих словах есть, какой-то глубинный, правильный смысл.

   Значит, тактика такова: попадаться ему на глаза. Часто, но строго дозировано, чтобы он ничего не заподозрил и не разгадал коварный план. Методично проходить мимо, как будто он пустое место. Медленная китайская пытка забвением, на глазах у изумлённой публики. Как капли воды на макушку.

   Кап – я тебя в упор не вижу.

   Кап – я тебя знать не знаю.

   Кап – и знать тебя не хочу.

   Лина действует по плану. Она объявила самой себе военное положение, всеобщую мобилизацию и готовность вступить в бой в любую минуту. В Институте она всегда собрана, внимательна, начеку. Защищена колючими стальными доспехами. Бывают, конечно, форс-мажоры. Например, если приходится ходить по коридорам во время студенческих перемен, когда галдящая братия вываливается из аудиторий и сводит обзор до нуля. Случалось, что Макс выныривал из толпы прямо перед носом, а Лина оказывалась не готова, не успевала надеть на лицо безразлично-презрительное выражение. Латы, шлем, забрало хорошо защищают, но они тяжелы и неудобны, Она же всё-таки живая, иногда и ей хочется побыть открытой, жизнерадостной, просто улыбаться, здороваясь со знакомыми.