725 дней во льдах Арктики. Австро-венгерская полярная экспедиция 1871–1874 гг.

Счастьем надо было еще считать, что первые напоры льда пришлись на светлый период. Смятение и гонка были бы вместо спокойной подготовки, если бы это случилось полярной ночью. 14 октября утром во время общей еды все были серьезны. Каждый видел перед собой перспективу многих опасностей и лишений во время предстоящего дрейфа в Ледовитом море среди зимней ночи. С каждым наступающим днем нас все больше и больше угнетала мысль о бесславном конце экспедиции. Возможно, быстрое восстановление нашей льдины было сильнейшим желанием всех нас. Только сильный мороз и снегопад, думали мы, сможет скрепить между собой этот хаос обломков и спаять их в одну новую глыбу. Поэтому возможное улучшение связывалось нами с дальнейшим развитием зимы. Мы еще не знали и не испытали на себе того, что достаточно одного значительного мороза даже без ветра, чтобы вызвать новое трескание ледяных полей. У нас было еще другое утешение, состоявшее в том, что сжатия должны будут прекратиться, как только мы пройдем восточную границу Новой Земли. После этого мы сможем свободно дрейфовать в Карском море, вдали от неподвижных барьеров из суши. Однако и эта надежда была обманчива: нас понесло на северо-восток, и притом не в Карское море. Кроме того, сжатия бывают как вблизи земли, так и в середине Ледовитого моря. В нашем случае главной причиной сжатий могли служить именно ледяные массы, идущие из Карского моря[48]. Хотя начавшийся период был полон жутких моментов, но читателя утомило бы точное хронологическое описание наших ежедневных переживаний и впечатлений. Поэтому я привожу лишь немногочисленные выдержки из моего дневника того времени, которые выражают чувства, испытываемые кучкой людей на борту «Тегеттгофа» и превращавшие их существование в подлинный кошмар.

14 октября. В 8 ч 30 мин вечера образовалась новая трещина позади судна по направлению к рулю. Треск. В одну минуту все оказались на палубе в шубах, с аварийным свертком в руках. И так будет продолжаться в течение всей зимы. Что за жизнь!

15 октября. Все спят одетые. Рано утром в 8 ч новые сжатия, не такие сильные, как позавчера, но достаточные для того, чтобы поднять всех с коек и поставить в готовности на палубу. Снова поднесло много льда под приподнятую корму судна. Когда опять наступила тишина, каждый занялся шитьем мешка для имущества, которое хотел бы спасти в случае гибели судна. В моем мешке будет: одна пара меховых и одна пара нитяных перчаток, одна пара снеговых очков, шесть карандашей, одно полотенце, три записных книжки, дневник моего гренландского путешествия, тетрадь с рисунками, шерстяной шлем, десять пулевых патронов, две пары чулок, один нож и принадлежности для шитья. Во время сжатия 13 октября мы совершенно забыли захватить карты Новой Земли; теперь я упаковал два экземпляра. В лодках находятся: десять ружей, две тысячи патронов, двое больших и двое средних нарт, одна палатка на десять человек, одна – на шесть человек, два больших спальных мешка для восьми человек и один маленький мешок для шести человек. Хотя все наши спасательные приготовления были напрасны в случае гибели судна, потому что весь лед кругом крошился на мелкие части от сжатия, мы все-таки должны были делать вид, что верим в спасение, ради взаимного подбадривания! Вечером в 6 ч – первый восход луны. Полнолуние. Луна напоминает блестящую медную монету на темно-синем небе. Вечером лед притих. Ночью снова спим без одежды.

16 октября. Беззаботный сон до 2 ч ночи. Потом снова сжатие. Все на палубу! Люди выбросили на лед оленьи рога с Новой Земли, потому что, согласно морскому предрассудку, рога на борту судна предвещают несчастье. Снова тишина. От усталости я заснул. В 5 ч 30 мин утра новое сжатие в течение 20 минут, почти такое же ужасное, как 13 октября. Поспешность, с которой каждый выбегает из нижних помещений при первом треске судна, говорит о том впечатлении, которое этот шум производит на умы. Привыкнуть к нему невозможно. Все столпились на палубе. Снова тишина во льду. В 7 ч 30 мин утра опять тяжелое сжатие, сорвавшее кранцы вместе с шлюпбалками, к которым они были прикреплены. Судно немного поднялось. Сегодня отгребли возвышающийся над бортом лед, чтобы он не свалился на судно. С собак уже в течение трех дней не снимают ошейников. После обеда я наполню большой жестяной бидон спиртом, тогда у нас будет в готовности 152 бутылки алкоголя. Вечером небольшое сжатие. Ночью я нарисовал изумительный лунный вид. Что может быть мирнее и вместе с тем лживее этой картины в такой час!

Гало вокруг луны

, Ночью мы получили прибавление семейства. Одна из собак ощенилась тройней. Раньше она всегда лежала под лодкой, теперь же она нуждается в более теплом крове, который мы приготовили для нее.

Эллин Карлсен