777

– Выйдешь и по коридору до конца, – ответил Коля Клинтон.

– Ой, я что-то боюсь. Там ко мне никто не пристанет?

Прозвучало довольно искренне.

– А давай я провожу, – оскалился Коля.

У меня неприятно кольнуло внутри, когда они вышли.

– Давай деньги, – сказал Гена. – Хочу рулетку погонять.

– И мне, – сказала Ирада. – Я тоже сыграть хочу.

Я дал им немного денег, тысяч по двадцать. Потом подумал: а ей-то с какого перепуга я должен давать? Они ушли к рулетке, я направился к бару. Цены меня не испугали. Я взял коньяк, сел и стал пить. Минут через десять вернулись Марика и Коля. Марика села рядом со мной, и ей я тоже заказал коньяк.

– У меня на лице ничего нет? – спросила она. – Тушь в порядке?

– Да, – злобно ответил я, глядя на её припухшие губы. – Заебись просто.

– Ты чего такой бука? – засмеялась Марика. – У них в туалете висит расписание занятий и мероприятий Дома культуры. Завтра, например, будут танцы для тех, кому за тридцать.

– Может, мне сходить, – сказал я.

В этот момент послышался какой-то шум от рулеточного стола. Гена что-то раздражённо втолковывал крупье, который в свою очередь равнодушно пожимал плечами. Появился громила в дешёвом костюме, наклонился к Гене и сказал, судя по выражению лица, нечто внушительное. Гена развёл руками.

– Они тут мухлюют наверняка, – сказала Марика шёпотом.

– Чем вы там занимались в туалете? – спросил я неожиданно. В первую очередь для себя.

– Ой, да брось! – отмахнулась Марика. Потом внимательно на меня посмотрела. – Да ну, ты чего, смеёшься?

Я почувствовал себя глупо. Как пацан, в самом деле. Влюбился в проститутку. Влюбился? Мне не хотелось об этом думать. Пора заканчивать этот балаган. Я подозвал бармена, который больше был похож на домушника, и попросил бутылку коньяка. На Марику я не смотрел, но чувствовал, что она то и дело бросает на меня взгляды.

К нам подошёл этот головорез, Коля Клинтон.

– Мы тут играем, а не бухаем. Если хотите выпить, валите в кафе или ресторан.

– А если я не хочу играть? – спросил я.

– Тогда вали.

– Но я заплатил за вход.

– Не колышет. Ты должен играть.

– Мой друг играет. А я его жду.

– Тогда на улице жди, – сказал Коля.

Я налил полный стакан и, глядя ему в глаза, медленно выпил. Изнутри моментально шарахнуло. Старая выпивка смешивалась с новой, вступала в реакцию, срывала планку.

– Ты убивал когда-нибудь? – спросил я, стараясь, чтобы голос звучал угрожающе. Уж не знаю, насколько у меня получилось, но Коля напрягся. Рядом неловко закашлялась Марика.

– Знаешь что, – сказал Коля, немного помолчав. – У нас правила. Сыграй хотя бы пару раз. Сделай пару ставок на рулетке или в очко. А потом можешь тут сидеть и пить хоть до китайской пасхи.

Я двинулся к столу с рулеткой. Коньяк вдруг забулькал в горле и вырвался кислой отрыжкой. Получилось громко и горячо. Гена взял у меня бутылку и немного отпил. Я видел, как дёргается кадык на худой шее после каждого глотка и как в его зрачках крутится колесо рулетки.

– Я сейчас выиграл три тысячи, – прошептал он. – Всё только начинается.

– А сколько проиграл? – спросил я.

Гена не ответил. Голова его слегка покачивалась, в такт вращению рулетки.

– Зеро, – сказал крупье.

– Блядь! – взвизгнул Гена. – Иди отсюда, иди за другой стол, ты отпугиваешь удачу.

Я остановился у карточного стола. Сделал ставку – пятьсот рублей.

– У нас минимальная ставка – тысяча, – сказал крупье.

Я прибавил к пятисотке тысячу. Он сдал мне карту. Десятка. Следующую. Семёрка.

– Ещё? – спросил крупье.

– А сам-то как думаешь?

Он выложил мне короля.

– Поздравляю, – сказал крупье.

Забрав выигрыш, я вернулся к бару. Марика сидела там одна.

– Давай уедем отсюда, – сказал я.

– Не могу, – поморщилась она. – Надо Ираду подождать. Она в соседнем зале.

Я поставил перед ней коньяк. Развернулся и вышел вон. Коля Клинтон стоял у входа и толковал о чём-то с громилой-охранником.

– Я ухожу, – сказал я. – Верни мне телефон.

16

Было три часа ночи. Я шагал по незнакомой улице, по грязному снегу, а куда иду, и сам толком не знал. Достал телефон и включил его. Тут же посыпались эсэмэски, извещавшие о пропущенных вызовах. Их набралось около десятка. Шесть раз звонила Лара. Какая неожиданность! И ещё четыре вызова были с незнакомого знакомого номера. Меня вдруг это разозлило! Кому я всё же так сильно понадобился? Я нажал кнопку вызова. Послышались длинные гудки. Это продолжалось около минуты. Никто не ответил. Я остановился посреди улицы и громко захохотал. Завыла автомобильная сигнализация. Сука ты, Марика, ведь всё могло быть иначе.

Изрядно побродив, я вышел на более-менее оживлённую улицу. Время от времени мимо проезжали машины. Я вытянул руку, и одна остановилась. Её номер был «777». За рулём сидела женщина.

– Куда? – спросила она.

– В гостиницу, – ответил я, залезая в салон. – У вас есть сигареты?

– Я не курю, – ответила она. – И другим запрещаю делать это в моей машине.

– Ладно, – сказал я. – Не страшно. Справлюсь.

Минут через пятнадцать мы подъехали. Я выглянул в окно и покачал головой.

– Это не то. Везите в другую гостиницу.

– В другую? Какую ещё другую? Эта самая лучшая.

Она удивлённо смотрела на меня.