8том. Литературно-критические статьи, публицистика, речи, письма

Это нанесло огромный ущерб правым партиям, так как отныне закон можно было осуществить; поэтому они выставили против него ряд юридических аргументов, на которые министр ответил в своем выступлении в Палате 18 марта 1903 года. Вот наиболее важные места из его речи:

«Соглашаясь на метод коллективного голосования, вы не идете вразрез ни с буквой, ни с духом закона от июля 1901 года. Не будем останавливаться на частностях, а сразу перейдем к существу дела.

Разъяснение вопроса вы найдете в двух статьях закона. В статье тринадцатой, где говорится, что ни одна конгрегация не может существовать без разрешения, полученного в законном порядке. В статье восемнадцатой, где предусматривается, что конгрегации, которым было отказано в разрешении, считаются официально распущенными. Но в законе нет ни одного слова, обязывающего вас отвечать на однородные ходатайства рядом самостоятельных и последовательных отказов.

Вопрос о просветительных конгрегациях встает перед вами как принципиальный вопрос, ибо он касается одновременно высших интересов республики и свободы обучения. Итак, в данном случае вам предстоит разрешить принципиальный вопрос…

Разумеется, правительству пришлось пойти на рассмотрение каждого ходатайства в отдельности. Оно вынуждено было так поступить по двум причинам. Во-первых… существует специальное приложение к закону от 1 июля 1901 года, вменяющее в обязанность правительству рассматривать не прошения конгрегаций вообще, а каждое прошение в отдельности и представлять его в форме законопроекта на утверждение одной из двух палат Национального собрания. Во-вторых, долг повелевал нам разобраться в содержании, в характере и в истинном значении каждого ходатайства, а уже затем просветить на этот счет и вас.

Поступая так, милостивые государи, мы сделали то же, что сделали до нас и другие правительства, ибо закон 1901 года не является новшеством: он только повторяет и подтверждает ранее существовавшее законодательство.

Между старым и новым законодательством имеется все же различие: прежние законы не обязывали правительство представлять на рассмотрение палат ходатайства конгрегаций, оставляя последние совершенно беззащитными в случае его отказа. Напротив, новое законодательство вменяет в обязанность правительству предлагать эти ходатайства вашему вниманию. Но ни в старых, ни в новых текстах нет ни слова о том, что вы должны в последовательном порядке обсуждать однородные ходатайства, которые правительство рекомендует вам отклонить по соображениям принципиального порядка.

Милостивые государи, эти принципиальные соображения должны преобладать над личными и групповыми интересами. Если убеждения подскажут вам согласиться с ними, будет не только бесцельно, но и неуместно заставлять правительство двадцать пять раз подниматься на трибуну и зачитывать двадцать пять одинаковых ответов на двадцать пять тождественных ходатайств.

По согласованию с комиссией правительство выработало процедуру, в которой, по его глубокому убеждению, нет ничего противоречащего закону. Республиканское большинство Палаты не захочет отказать правительству в своем доверии и, лишив его этого доверия, сделать невозможным продолжение возложенной на него задачи…

Палата отклонит без колебаний ходатайства просветительных конгрегаций. Она отклонит их все сразу, не теряя времени на то, чтобы рассматривать каждое из них в отдельности.

Такое рассмотрение заняло бы, поверьте мне, не только весь срок полномочий настоящего Национального собрания, но и весь срок полномочий будущего Национального собрания.

Независимо от того, правильно или неправильно вы поступили, предоставив законодательной власти сказать свое решающее слово по вопросу о ходатайствах конгрегаций, вы находитесь теперь перед совершившимся фактом. Но если вы, милостивые государи, пожелаете заняться обсуждением каждого ходатайства в отдельности, вам придется внести в порядок дня заседаний Палаты четыреста пятьдесят один законопроект.

Помимо невозможности взять на себя такую задачу, не отказавшись от всякой другой работы, рассмотрение всех ходатайств оказалось бы делом бесконечно скучным, ибо сквозь пестроту названий и форм неизменно проступают одни и те же характерные черты. Повсюду за кажущимся разнообразием уставов кроется то же направление мыслей, проявляется та же воля, зреют те же контрреволюционные надежды. По своему идейному содержанию все эти ассоциации скроены по одной мерке, все они имеют ту же сущность, те же стремления, ту же цель.

Дух старого времени, дух реакции вызвал их к жизни на обломках старого мира, как живое отрицание основных принципов современности.

Дух же современного общества, дух революции должен отбросить их в прошлое, навеки осужденное доктринами и нравами демократии».