93 год

Отряхнув с колен рисовые крошки, я поднялся, с удовольствием прогнулся, стараясь возобновить нормальное кровообращение в затекшей от долгого сидения спине, и принялся с интересом разглядывать окружавших меня людей. Тысячеголовый шум не смолкал ни на минуту. То там, то тут, поставив под свои ноги, кто пустую бочку, кто просто кусок спиленного дерева, из толпы поднимались ораторы которые, стараясь перекричать друг друга, выплескивали в мир свои подчас безумные, но удивительно созвучные моему душевному настрою мысли. Они говорили о тысячах добровольцах, идущих на помощь из далеких и больших городов, о солдатах Власти, перешедших на нашу сторону, о той удивительно радостной жизни, которая всех ожидала после победы. И, несмотря на смутную тревогу, я верил в это, потому что не мог не доверять всем этим людям, ставшим за эти дни близкими для меня. В особенности же я верил одному единственному человеку – избранному нами Президенту, которого в глубине души, хотя и не признавая это, наверное, любил.

Именно о нем говорила, стоявшая недалеко от меня, небольшого роста хрупкая девушка в темно – зеленой ветровке и узких джинсах. Хотя речь ее была сбивчива и излишне помпезна, она искупалась искренностью и светившейся в глазах верой. Я подошел поближе, чтобы без помех послушать, как она страстно убеждала двух весьма живописных молодых людей в ярких синих с красной полосой шароварах в том, что Он – единственный, кто сегодня способен вывести нашу страну из того тупика, в котором она оказалась.

– Поймите же, – говорила она. – Волею судьбы этот человек явился истинным мессией для каждого из нас. Да, мессией, именно мессией, несущим освобождение из почти векового рабства. Он велик тем, что стал единственным, кто смог перешагнуть через свое прошлое, сам очистил свою душу от той низменной скверны, которую мы, живя на этой земле, впитали с молоком матери. Кому как не ему, знающему и силу, и пороки Власти, суждено раздавить ее и начать строить новую счастливую жизнь?

Молодые люди смотрели на нее и, покручивая свои темные длинные усы, улыбались той восторженности, с которой она произносила эту первую в своей жизни речь. Было видно, что девушка гордилась собой, тем что ее слушают другие люди, и от того испытывала то счастливое чувство пьянящего задора, в котором тогда пребывали все мы. Наверное, именно это помешало ей правильно оценить отношение к ней со стороны слушателей, и поэтому их насмешливые аплодисменты она восприняла как одобрение своих слов. Не в силах больше сдерживать себя, девушка, подняла указательный палец правой руки, протянула ее вверх по направлению к зданию, и принялась скандировать Его имя, сопровождая каждый свой крик короткими резкими взмахами. И вскоре отдельные голоса, а затем все более стройные ряды стали подхватывать ее клич, пока вся площадь не заполнилась прерывистым гулом, накатываемым на здание подобно огромной волне. Экипажи нескольких армейских бронетранспортеров, выступивших тогда на нашей стороне, то же включили свои звуковые сирены, и мы бы, наверное, оглохли от их воя, если хотя бы на секунду прекратили наш крик.

Так прошло несколько минут пока на длинный, окружающий половину здания балкон не вышли три плотных, одетых в черные костюмы человека, и еще один – в сером, которые внимательно оглядели толпу. Тот, в сером, был известен нам как Его личный телохранитель. Чуть обернувшись назад, он стал что – то говорить в выходившую на балкон дверь, время от времени показывая пальцем на какой – то предмет. Затем, он махнул рукой, и те – трое в черном, ушли. Сам же он, постояв еще минуту, заглянул за край балкона, и то же вышел. Почувствовав, что сейчас может произойти нечто историческое, я протиснулся вперед и там, внизу, у самых дверей здания смог разглядеть целую толпу увешенных фотоаппаратами людей, которые явно куда – то спешили. Поработав немного локтями, я пристроился к ним в хвост и, пройдя немного в сторону набережной, очутился возле площадки, оцепленной людьми в черных костюмах. В ее центре находился небольшой грязно – зеленый танк со свернутой в сторону башней. Корреспонденты, как по команде, принялись настраивать свою технику, а некоторые из них, видимо располагая каким – то особым разрешением, прошли сквозь оцепление и расположились прямо возле гусениц. Двое из них приготовили блокноты, шариковые ручки и принялись о чем – то расспрашивать человека в сером, который находился уже здесь. Тот в свою очередь улыбался и ничего не отвечал.