Читаем 99 имен Серебряного века полностью

99 имен Серебряного века

1913 год, по выражению Маяковского, «веселый год». Разлив футуризма по России: манифесты, сборники, поездки и выступления футуристов, которых воспринимали в основном как литературных хулиганов. Позднее философ Федор Степун осмыслил футуризм как предвестника «большевистской революции, с ее футуристическим отрицанием неба и традиции, с ее разрушением общепринятого языка… с ее утопическим грюндерством, доверием к хаосу… футуристы… зачинали великое ленинское безумие: крепили паруса в ожидании чумных ветров революции» («Бывшее и несбывшееся», Нью-Йорк, 1956).

Летом 1915 года Владимир Маяковский знакомится с Бриками — Лилей и Осипом. Воистину судьбоносная встреча.

Осенью 1915-го выходит поэма «Облако в штанах» (первое название «Тринадцатый апостол»), в 1916-м — поэма «Флейта-позвоночник» и первая книга «Простое как мычание» (стихотворения, поэмы).

«Облако в штанах» — поистине вулканическая поэма, в которой Маяковский предъявляет личный счет самому Господу Богу, что де он создал несправедливое социальное устройство, в котором нет места настоящей любви и гармонии.

Всемогущий, ты выдумал пару рук,сделал,что у каждого есть голова, —отчего ты не выдумал,чтоб было без мукцеловать, целовать, целовать?!..

Маяковский доходит до прямого богохульства:

Эй, вы!Небо!Снимите шляпу!Я иду!

Ранний Маяковский поражает предельной обнаженностью чувств, откровенной автобиографичностью, аффектированием собственного «Я». Стихи Маяковского — это сплошные боль и крик человека, ощутившего свою полную неуместность и ненужность в урбанизированном мире. Он — истинный певец города, но при этом, по наблюдению Корнея Чуковского, «город для него не восторг, не пьянящая радость, а распятие, Голгофа, терновый венец… Хорош урбанист, певец города — если город для него застенок, палачество!»

В стихах Маяковский громко выражает еретический протест против всего мира, жажду его переустройства. Поэт хочет стать творцом, архитектором мира, быть Богом для всех («перья линяющих ангелов бросим любимым на шляпы»). Маяковский — суперэгоцентрик. Но при этом его стихи легко читаются, притягивают, завораживают… Своеобразная логика Маяковского — в концентрированной эмоциональности и энергии стиха, который выхлестывается через край. Его метафоры поражают и удивляют, ибо они суть «элементы живописного кубизма», как выразился Николай Харджиев.

Пунктиром обозначим несколько отдельных тем. Маяковский и Первая мировая война. Многие из представителей Серебряного века поддержали угар войны и жаждали победы. У Маяковского к войне было отношение другое: война — это величайшее преступление.

Сегоднязаревом в земную плешь она,кровавя толп ропот,в неболюстрой подвешенацелая зажженная Европа.

Другая тема: Маяковский и коллеги по перу. Как правило, отношения были сложными. Например, с Борисом Пастернаком: вначале Борис Леонидович был литературным спутником Маяковского, затем — литературным антагонистом. В 1922 году Пастернак недоуменно писал Маяковскому:

Я знаю, ваш путь неподделен,Но как вас могло занестиПод своды таких богаделенНа искреннем вашем пути?

Не одобрял выбранный Маяковским путь Илья Сельвинский:

Я тоже мог бы греметь в барабан,И был бы, ей-ей, лихой барабанщикКвадратных агиток и круглых сатир…

С Мариной Цветаевой у Маяковского были отношения притяжения и отталкивания. С Сергеем Есениным — одно отталкивание: Маяковский называл Есенина «балалаечником», а стихи его — «кобылезами» в ответ на упрек Есенина, что Маяковский пишет одни «агитезы».

Громадная тема: Маяковский и женщины. Тут нужна не отдельная книга, а тома. Сумасшедшая гипертрофированная любовь к Лиле Брик. Другие влюбленности, — все это опускаем, и приводим лишь удивление Валентина Катаева по поводу любовей Маяковского — «с громадными губами оратора, плохо приспособленными для поцелуев».

И еще тема: Маяковский и заграница, в которую он постоянно рвался.

В Америку едет, как древле Колумб,маститый поэт Маяковский, —

иронизировал пародист Александр Архангельский. Европу и Америку Маяковский открывал лично для себя, наслаждался всеми благами западной цивилизации, а в стихах все топтал и обливал грязью и презрением: «У советских собственная гордость: на буржуев смотрим свысока».

Ну, а теперь тема, без которой не обойтись: революция.

Товарищи!На баррикады! —баррикады сердец и душ, —

призывал Маяковский в «Приказе по армии искусств». И тут, конечно, «Левый марш»:

Перейти на страницу: