99 признаков женщин, с которыми знакомиться не следует

онтологическим. Каждое новое важное свойство стремится обрести свою органику. .

.

 

 Копнув чуть-чуть поглубже, мы заметим, что (в контексте, концептуально

связанном со всем, здесь описываемым) в Библии ещё раз встречается слово

'почивание'. Один-единственный раз. Но оказалось его достаточно, чтобы очутились

мы все в глубокой ж**е. Это когда ученики Христа почили во время последней Его

молитвы. Парень конкретно попросил их пободрствовать немного - стало быть,

дело-то было важное. Во время молитвы Он плакал кровавыми слезами, и я думаю,

что это было не художественное преувеличение. И молился Он о том самом будущем

единстве своих последователей. А они задрыхли, позорные волки. . .

 Но есть ещё почивание и третье. Библия снова о нём умалчивает. Она ждёт; она

предоставила нам самим свободу найти и определить: что это за почивание?

Угадайте, у кого оно?

 И зададимся ещё одним вопросом: почему это человечьи мозги постоянно

перекладывали свою вину на других? Почему даже и не пытались реконструировать

всё, что было на самом деле? Почему просто принимали на веру то, что им внушали?

Почему эти мозги не проявили должной интеллектуальной смелости, должной мужской

силы? Уж не в силу ли их слабости, не в силу ли их _б_а_б_с_т_в_а_? Наши мозги,

наши. Мужские.

 

 Между прочим, по аналогии с рассуждением об 'эволюции мужского эгоизма', было

бы интересно проследить, например, как изменилась женская потребность в детях.

Ведь очевидно, что до грехопадения была она несколько другой? И очевидно также,

что, когда Ева совершает свой грех, то ведь _к_а_к__б_ы_ бессознательно

стремится она приблизить то положение вещей, когда у неё появятся детишки, когда

станет она госпожой. . . Не то, чтобы она так уж к этому осознанно стремилась,

но в её переговорах со змеем, в нарушении запрета на вкушение плода, этот момент

где-то на глубине души, безусловно, присутствовал - в виде, например, смутного

предчувствия грядущих, весьма выгодных для неё перемен. Женщины, вообще-то,

существа очень сложные. . .

 

 Кроме того, нельзя не отметить и ещё одного момента в грехопадении Евы -

разумею здесь 'общение' её со змеем. Нет, не так, иначе. То, почему Ева вступила

в это общение, какая смутная сила её подталкивала. Выше было уже указано, что

Адам в определённом смысле пренебрёг Евою, как бы зациклившись на решении задач,

показавшихся ему более важными - своё вселенское предназначение, бого-общение,

творчество, и всё такое. . . О Еве он практически позабыл. Натурально, Ева при

этом почувствовала себя несколько обделённой мужским вниманием - то есть

вниманием единственного мужчины, который имелся на тот момент:) Полагаю,

читатель догадывается уже, к чему я клоню.

 Ева ревновала Адама к Богу. Разумеется, это была не наша ревность, которая

уже онтологически отягощена - как всей метафизикой грехопадения перволюдей, так

и развитием человеческой индивидуации всех последующих поколений. Или, выражаясь

проще, историческим развитием греха. Это была не ревность в узком смысле слова,

но нечто наподобие 'пред-ревности', некоторое смутное недовольство, идущее не на

уровне явной эмоции, но, скорее, в глубине, исподволь, как некое искушение.

Итак, Ева смутно чуяла, что если она со своим мужиком тяпнет запретного плода,

то впоследствии в их жизни что-то изменится таким образом, что внимание Адама

будет полностью принадлежать ей. Да и сам он тоже. По крайней мере, момент

таковых 'пред-ощущений' в грехопадении Евы также имел место. Впрочем,

классическое богословие этим тоже не занимается.

 Согрешая, Ева 'уводила' Адама у Бога, отвлекала от его призвания, от высшего

его предназначения. Стоит ли говорить, что продолжает она делать это и сейчас?

 

 Третья глава Книги Бытия в синодальном русском переводе начинается с фразы:

'Змей был хитрее всех зверей полевых' (Быт. 3,1). Однако, если мы взглянем на

церковно-славянский текст, то обнаружим там нечто иное: 'Змий же бе мудрейший

всех зверей сущих на земли'. И в оригинальном древнегреческом тексте, с которого

это переводилось, читаем: 'O de ofis en fronimotatos panton', то есть тоже

'мудрейший из всех'. В общем, дальше идёт длинная история, как Кот Бегемот,

проклиная всё на свете, пытался понять, что же было в древне-еврейском

оригинале. Бедняга, что называется 'в поте морды' прорыл всю свою библиотеку,

перекопал всех толкователей. . . И, прикиньте, нашёл (у Д. Щедровицкого).

Выяснилось, что в иврите к слову 'змей' ('нахаш' - 'шипящий') присовокуплено

прилагательное 'арум', то есть одновременно 'мудрый', 'рассудительный', а также

и - 'нагой'. И, одновременно - оно восходит к глаголу 'арам', который означает

'проницать' и 'быть проницательным'. Именно это слово применяется к Адаму и его

жене в раю, когда они были наги, 'и не стыдились' (Быт. 2, 25). Были наги - то

есть, открыты для Бога. 'Контаминация этих двух слов корня 'арам' указывает на

мудрость первых людей, делавшую их полностью открытыми воздействию Божьему' (Д.

Щедровицкий, 'Введение в ВЗ', М., Теревинф, 2001, стр. 58). То есть - и

перволюди, и змей были проницаемы Божьей благодатью. Допустимо ли это для