A Banker's Journey

Другие руководители банков в США, спокойно принимавшие решения о выдаче кредитов, уверенные в том, что FDIC защитит их депозиты, и уверенные в своей персоне, просто не говорили и не управляли таким образом. Но страх и неуверенность были ключевой частью личности Эдмона Сафра и его стиля ведения бизнеса. Он всегда выражал беспокойство - суеверие, многие бы сказали, - характерное для людей его круга, чтобы "избежать сглаза". Но, живя в эпоху, когда друзья и коллеги были изгнаны из своих домов, стали жертвами погромов, похищены или убиты в войнах, он имел основания для опасений. В 1978 году в TDB распространились документы, в которых излагались протоколы безопасности на случай взрывных писем, похищений или взрывов. В 1979 году частное детективное агентство выследило и допросило человека, который вел себя подозрительно возле здания TDB на площади дю Лак. Это оказался раввин, который сказал, что пришел к Эдмонду по поводу сбора средств для Израиля.

Как бы Эдмонд ни наслаждался стабильностью и процветанием, он постоянно сталкивался с близкими ему людьми, которые страдали от самых худших форм отсутствия безопасности. Не только в Бейруте, но и в Алеппо. Несмотря на жестокий гнет сирийского националистического режима, сила двадцативекового присутствия оказывала интенсивное притяжение, удерживая сокращающуюся еврейскую общину в Арам-Цове. В октябре 1979 года группа из восьми раввинов, "Les Rabins d'Alep", написала Эдмону письмо с просьбой поддержать главного раввина Йомтоба Йедида, "который всю свою жизнь занимался организацией и имеет десятки учеников". Тем летом Эдмон отправил 10 000 долларов на поддержку школы "Талмуд Тора". "Мы будем читать теһилим (псалмы) за тебя, Эли, Мойсе, Йосефа и твою семью", - ответил Едид. Едид, родившийся в 1926 году, оставался в Алеппо до 1980-х годов, когда он наконец смог уехать в Бруклин.

Несмотря на выраженный консерватизм в вопросах кредитования и выдачи кредитов, Эдмонд продолжал проявлять агрессивность, когда дело доходило до расширения основной банковской сети, стремясь расширить и диверсифицировать базу вкладов за пределами еврейской диаспоры. Когда Bankers Trust (Нью-Йорк) решил выйти из розничной банковской индустрии, он выставил на продажу десятки своих филиалов. 27 мая 1980 года Republic купила двенадцать из них с депозитами на 133 миллиона долларов. В августе, продав новые обыкновенные и привилегированные акции, Republic перевела листинг своих акций с Американской фондовой биржи на более престижную Нью-Йоркскую фондовую биржу, войдя в элиту делового истеблишмента страны.

В 1980 году Эдмонду удалось осуществить еще одну мечту. Хотя его карьера фактически началась из аэропорта Тель-Авива в 1947 году, с тех пор он не возвращался в этот район и никогда официально не ступал на территорию государства Израиль. Когда проект синагоги в Бат-Яме близился к завершению, Эдмонд и Лили решили, что настало время нанести свой первый визит. Они приехали в воскресенье, 18 июня, и поселились в гостинице под чужим именем. Они привезли цветы из Голландии и договорились с фотографом, чтобы тот запечатлел церемонию открытия. Следующая ночь была кануном Шавуота, который также был азкарой (йахрцайтом) Якова Сафры - годовщиной его кончины по еврейскому календарю. Эдмонд, по привычке всей своей жизни, молился и учился всю ночь - на этот раз, однако, у могилы почитаемого рабби Меира Бааль ха-Несса в Тверии, вместе со своими братьями.

Жизнь Эдмонда была полнее, чем когда-либо, и его уверенность в себе, которая никогда не была лишней, росла. У него был надежный партнер в лице Лили, чьи дети и общительность добавляли новые грани в его жизнь. Семья процветала, как и семья банков. Как говорили о Британской империи, солнце никогда не заходило для банковской семьи Сафра. "Когда я заканчиваю с Нью-Йорком, я начинаю думать, что же происходит в Гонконге", - сказал однажды Эдмонд. Ему нравилось быть председателем совета директоров Republic, TDB и BCN. Он взял на себя ответственность быть распорядителем денег и безопасности все более обширной клиентской базы на нескольких континентах. Он также был хранителем надежд и мечтаний, которые олицетворяли эти активы. Однако в некоторых отношениях мир был более неопределенным, чем за последние годы. В 1979 году произошли революции в Никарагуа и Иране, Советский Союз вторгся в Афганистан, бушевала инфляция, а серебряный бум внезапно закончился. Но Эдмонд верил, что построил корабль, способный выдержать эти бури. В начале 1980 года он сказал инвесторам: "Мы можем с уверенностью сказать, что мы лучше, чем когда-либо прежде, готовы противостоять любым трудностям, которые встанут перед международным банковским сообществом в 1980-х годах".

Вскоре эта уверенность будет проверена.

 

Глава 11. В поисках безопасности (1981-1984)