A Court of Light and Melody (ЛП)

— Насколько безгранично? — притворно усомнилась она.

Гвин поняла, что он услышал в ее словах невысказанный вопрос, потому что его взгляд смягчился, а на губах появилась слабая улыбка. — Мое обещание в силе. Я буду ждать. Скажи слово, и я построю тебе тот дом. Мы проведем церемонию в поместье моей матери. Мы используем эту белую ленту, Гвинет Бердара.

— А если я скажу слово раньше, чем ты думаешь?

Потому что, честно говоря, Гвин понятия не имела, чего она хочет…

Она знала, что хочет развить связь, и какая-то часть ее — вполне осознанная часть — знала, что она примет ее. Вопрос был только в том, когда.

Азриэль прижался поцелуем к ее лбу. — Если ты скажешь завтра, — поцелуй в щеку, — или в следующем году, — поцелуй в губы, — или через столетие, это не имеет значения. Мое обещание остается неизменным. Я буду ждать.

У Гвин все сжалось внутри. Эта забота. Эта доброта. Возможно, самым большим секретом Ночного Двора была бездонная глубина сердца его Шпиона.

Он смотрел на нее с таким обожанием, с таким благословением. Он взволнованно выдохнул, поднял руку и провел большим пальцем по ее нижней губе. — Мой мэйт, — сказал он с оттенком недоверия в голосе. — Шпион Бердара.

Гвин прильнула к нему. — И когда-нибудь, может быть, скоро, ты тоже станешь Шпионом Бердара.

Азриэль усмехнулся. — Мне нравится, как это звучит.

Затем Гвин обвила его шею руками и притянула к себе для глубокого, сильного, крепкого поцелуя. Он передавал все, что она чувствовала к нему. Любовь. Страсть. Гордость. Она почувствовала призрачную ласку его теней вокруг себя, когда он усилил объятия, и в ее груди зародилось тепло.

Затем они провалились в собственное забвение, сотканное из света и тени.

Комментарий к Глава LXVIII. Clear.

! это еще не конец !

========== Глава LXIX. We Must Say Goodbye. ==========

Четыре месяца спустя

— Ты уверена? — еще раз спросил Азриэль.

Он стоял позади Гвин на веранде Дома Ветра и нежно обнимал ее за плечи, пока она смотрела на горы и извилистое течение реки внизу.

Гвин кивнула, тяжело сглотнув. — Я… я хочу это увидеть. — Ее лукавая улыбка была искренней. — А рядом со своим мэйтом-Поющим с Тенями я не могу чувствовать себя более уверенной, — сказала она, оглянувшись через плечо.

Азриэль склонил голову, зарывшись губами в ее волосы. — Мой прекрасный, храбрый мэйт, — прошептал он ей в макушку. — Готова?

— Готова.

Тени Азриэля взметнулись, окутав их шлейфом тьмы, а темные хвостики ласково прижались к Гвин.

Когда тени рассеялись, Гвин стиснула челюсти. Ей казалось, что она упадет. Азриэль поставил ее на каменную дорогу, поддерживая под локоть.

Она стояла перед храмом Сангравы.

Или тем, что от него осталось.

Несмотря на полуденное солнце, согревающее щеки, Гвин ощущала ледяной холод.

Все было точно так, как она помнила. Точно так же он выглядел в ту ночь.

В руинах.

Хотя большинство завалов было разобрано.

— Мы можем вернуться, — тихо сказал Азриэль. — Только скажи.

Ее сердце стучало в горле, пока она собиралась с ответом. — Нет.

Поющий с Тенями замер позади нее, а через мгновение ободряюще поцеловал ее в макушку.

Гвин повернулась в его объятиях, чтобы заглянуть ему в глаза. — Я могу это сделать.

Ответная улыбка ее мэйта была нежной, а в глазах плясал задор. — Докажи.

Она тихо засмеялась, прижавшись лбом к его лбу. — Вместе.

— Вместе, Птичка.

Гвин сделал глубокий, отрезвляющий вдох, затем с трепетом выдохнула. Она переплела их пальцы, а затем начала спуск к разрушенному храму по неровной дороге.

Оказавшись внутри, Гвин обнаружила, что, хотя некоторые окна храма были забиты, часть из них уцелела. Чудом сохранившиеся витражи переливались всеми цветами радуги на полах из красного дерева и просто сколоченных скамьях.

Ноги сами понесли ее по проходу к пустому пространству.

Она жестом указала на него. — Сюда мы с Кэтрин сажали детей. — Она указала на скамью за этой пустотой. — А там сидели мы. Мы и другие младшие жрицы, которые ухаживали за детьми.

— Их было много? Детей?

Гвин пожала плечами. — Дюжина или около того. — Улыбка дернулась в уголках ее губ. — С Кэтрин они вели себя хорошо. А вот со мной любили похулиганить.

— Это значит, что с тобой было веселее, — сказал Азриэль, заботливо поглаживая ее руку.

Он был прав. Она была более веселой из них двоих. Из всех жриц. Плохое поведение, сказала бы Гвин Верховная жрица, неподобающее. Ее улыбка стала шире. Возможно, она не была такой очаровательной, обаятельной жрицей, какой была ее сестра, но она была по-своему особенной. Особенной в непочтительном, честном, неотесанном смысле. Такой, какой ее ценил Азриэль, ценили Неста, Эмери и все окружение Верховного Лорда.

Гвин вышла из храма и направилась в общежитие. Все матрасы были убраны. Все шкафы опустели. Не было видно ни тапочек, ни ночных рубашек. От тех, кто здесь когда-то жил, не осталось никаких призраков.

Это казалось хорошим знаком.

— Где ты спала? — спросил Азриэль, когда Гвин прошла вдоль ряда деревянных кроватей.

Она сразу же заметила их с Кэтрин кровати. В самом конце коридора, прямо у разбитого окна, где они могли шептаться до поздней ночи, никого не разбудив.