A Court of Light and Melody (ЛП)

После того, как Азриэль съел небольшое пирожное с корицей, которое она приготовила вместе с его матерью, она почувствовала непреодолимое желание. Она хотела его, и этот голод рос с каждой минутой.

И это, должно быть, было очевидно, потому что вскоре мать Азриэля, Рисанд, Кассиан и Эмери встретили их под цветочной аркой. Она была украшена розами, которые Элейн прислала из своего путешествия. Где-то в своих странствиях она обнаружила редкий сорт. Подарок на церемонию для счастливой пары.

Ни от кого не ускользнуло, что на открытке было написано: С наилучшими пожеланиями, Элейн Арчерон и Люсьен Вансерра.

Из кармана своей мантии мать Азриэля достала отрез белой ленты.

Их ленты. Той самой, которую Азриэль еще давно предложил использовать в этот день.

Обычно руки пары связывали черной лентой, которую не снимали до окончания церемонии, но для их случая сделали исключение. Как можно было не пойти на это ради ленты, с которой все началось? Ленты, которая стала началом их отношений. Ленты, которая уже связала их больше года назад.

— Гвинет Бердара, пожалуйста, подними правую руку и положи ее на левую ладонь Азриэля.

Гвин повиновалась матери своего мэйта и почувствовала мозолистые подушечки пальцев Азриэля на своей руке.

Медленно, с теплой улыбкой, встретившись взглядом лесных глаз с сыном, мать Азриэля начала обматывать ленту вокруг их соединенных ладоней. Затем она передала ленту Кассиану. Кассиан — Рису. Рис — Несте. Неста передала Эмери, и она закрепила ленту. По одному разу для каждого члена семьи. Обматывая ее вокруг и вокруг, пока руки двух мэйтов не были крепко связаны.

Тени Азриэля обвились вокруг их запястий, словно змеи из дыма.

Новоиспеченная мама Гвин склонила голову, сначала поцеловав в щеку Азриэля, а затем ее.

— Помни, что когда расцветает вражда, любовь дает силы, — ласково произнесла мать Азриэля.

Это был хороший день для нее.

Азриэль слабо улыбнулся ей, возвращая нежный поцелуй. — Спасибо, мама.

За те месяцы, что Гвин узнавала мать Азриэля, она быстро поняла, что лучший способ общения с ней — избегать загадок, которые она часто вставляла в свою речь. Его мать лучше всего реагировала на простые разговоры.

— Мне повезло, что ваш сын стал частью моей жизни, — наклонив голову, сказала Гвин. — Спасибо, что поделились им со мной.

Улыбка женщины стала шире, и она рукой погладила плечо Гвин.

Пара новобрачных встретилась взглядами, и нежная любовь быстро переросла в необузданный голод. В нечто дикое и требовательное.

— Ты готова, Птичка? — спросил Азриэль с предвкушающей улыбкой.

— Да, Поющий с Тенями, — с абсолютной уверенностью ответила Гвин.

Тени Азриэля окутали их обоих, и, улыбаясь друг другу, они исчезли. Воплощение света и тьмы.

Комментарий к Глава LXX. More Than Anything.

Эпилог завтра

========== Эпилог ==========

— Гвин.

Первая Шпионка Ночного Двора проснулась от толчка, резко выпрямилась и вытерла слюну с уголка губ. Она посмотрела на открытую книгу на диване и нахмурилась, увидев капли слюны на странице, за чтением которой она заснула, и быстро захлопнула книгу. Она со вздохом положила руку на обложку и посмотрела на своего мэйта.

Его брови были насуплены, на полных губах играла довольная ухмылка, когда он протянул руку и костяшками пальцев приподнял ее подбородок. — Уже почти полночь.

Гвин фыркнула и переместилась влево, убрав книгу в сторону и освободив место рядом с собой для Азриэля.

Ее мэйт понял намек и с назидательным взглядом занял свое место. — Утром у нас совещание с Рисандом. — Он обнял ее за плечи. — Тебе нужно поспать.

Зевнув, Гвин кивнула. — Я знаю. — Ее голова опустилась на его плечо. — Я просто хочу посидеть здесь немного. Отдать дань уважения прекрасной библиотеке, которую построил мой мэйт.

Азриэль тихо засмеялся и поцеловал ее в висок. — Неужели за последние три десятилетия ты ей не налюбовалась, Шпионка Бердара?

— Пощадите меня, Шпион Бердара, — ответила Гвин. — Ты так говоришь, будто нам придется проделать долгий путь до Велариса. — Тени на плече Азриэля прижались к щеке Гвин, предвкушая ее следующие слова. — Твои тени доставят нас туда за считанные минуты.

— Верно, — выдохнул Азриэль. — Но лучше не опаздывать. Ты знаешь, как Рисанд относится к любому нарушению его расписания…

— Я не посмею помешать ему провести последние несколько месяцев с Никсом и Фейрой. — Она фыркнула. — Но она все равно не родит до Солнцестояния.

— Он ненасытный отец и мэйт…

— Кто бы говорил…

Поющий с Тенями тихо засмеялся. — Только ненасытный мэйт, Птичка. — Еще один долгий страдальческий выдох. — Если он ведет себя подобным образом сейчас, то я не могу представить, каким он будет, когда родится его дочь.

Гвин сглотнула, на ее губах расплылась улыбка. Она хмыкнула. — Пока.

— “Пока” что? — спросил Азриэль, тоже зевая.

Дрожащей рукой Гвин подняла книгу, которую отложила, и положила ему на колени. — Ты пока что только ненасытный мэйт.

Нахмурив брови, Азриэль посмотрел вниз, его лесные глаза медленно пробежались по тисненым золотым буквам.

Симптомы, недуги и диагнозы.

Она видела, как на его лице мелькают различные эмоции.

Смятение.

Беспокойство.