... а Ганг течет дальше

Главный храм построен в виде гигантской колесницы бога солнца, запряженной 7 лошадьми — по числу дней недели. Колесница покоится на 12 огромных, выше человеческого роста, каменных колесах, символизирующих месяцы года и движение жизни на земле. Но самое яркое впечатление оставляют бесчисленные скульптурные изображения. Они выполнены с большой тщательностью, с тонким художественным вкусом и, подобно драгоценному одеянию, покрывают весь храм. В украшающих его узорах причудливо переплетаются маленькие и большие фигуры людей и животных, проникнутые одной идеей, подчиненные одной теме — теме жизни, зачинания и возрождения.

Это гимн не просто солнцу, а его жизнеутверждающему восходу. Кажется, будто мастера, воспевшие в камне только цветущую жизнь, в пылу вдохновения или забыли обо всем преходящем — о заботах, страданиях, смерти — или сочли его недостойным художественного воплощения. Творения безымянных индийских художников отличаются исключительным многообразием форм. Каждая скульптура представляет собой законченное произведение искусства, выражающее не абстрактную комбинацию мыслей, а чувства и идеи, заимствованные у самой жизни.

На укрытом в нише троне восседает бог солнца. Любопытно, что скульптуры, окружающие владыку, словно не замечают его, словно существуют сами по себе; он кажется чуть ли не лишним среди них, и все же он бог, которому подчинено все. От статуй, изваянных из частично уже раскрошившегося песчаника, он отличается только тем, что высечен из полированного мрамора зеленоватого оттенка. Но и для него время не прошло бесследно: простертые вдаль руки отбиты. Не символ ли это того, что божество утратило над людьми власть, питаемую легковерием и невежеством?

Предоставим искусствоведам решить давний спор: следует ли рассматривать храм Конарак как воплощение идеи созидания. Бесспорно лишь, что вне зависимости от значения этой одухотворенной скульптуры храм солнца на берегу Бенгальского залива является одним из самых выдающихся памятников мирового зодчества и строительного искусства.

В нем вырисовывается образ древнего Бхарата, еще не подвергнувшегося влиянию других культурных течений и проникнутого тем духом свободолюбия, который с веками был предан почти полному забвению и только сейчас возрождается в новой Индии.

Встречи на дорогах

Поездка на Юг, богатая яркими впечатлениями, проходила в непрестанной борьбе с изнурительной жарой и пылью. Ко всем трудностям путешествия прибавился еще и «языковой барьер», преодолеть который не всегда удавалось. Дорога, по которой мы двигались, становилась все уже и ухабистее, пока не превратилась в пыльную взрыхленную проселочную колею, почему-то именуемую магистралью. Ничего не поделаешь — приходилось верить карте автомобильных дорог, где шоссе Калькутта — Мадрас отмечено толстой красной чертой, означающей магистраль первого класса. Нам не оставалось ничего иного, как приноровиться к скорости движения быков и невозмутимому спокойствию возниц, равно пренебрегавших и временем, и правилами движения. Расстояние в 1500 километров мы рассчитывали покрыть за три дня, но путь занял добрых три недели.

За нами следом тянулось серое облако пыли, которая окутывала все плотной пеленой и словно приклеивалась к деревьям, полям и домам. Отделаться от этого неприятного попутчика было так же невозможно, как от собственной тени. Пыль заставляла путников ниже надвигать тюрбаны, плотнее завертываться в сари. Очень скоро автомобиль и мы сами стали одного цвета с шоссе. Вначале мы пытались как-то защищаться, но затем примирились с тем, что на зубах непрестанно скрипело, а в горле першило. Апельсины и теплый лимонад приносили облегчение ровно на одно мгновение. Короче говоря, эту поездку никак нельзя отнести к разряду увеселительных прогулок, но она была гораздо интереснее, чем продолжающийся три или четыре часа перелет на самолете, которому отдают предпочтение вечно торопящиеся дельцы да, пожалуй, туристы тоже.

Вид у нас был не менее неприглядный и жалкий, чем у покрытой пылью растительности. Как далека она от наших представлений о чудесных садах тропиков! Даже отыскать чистое место, где можно было бы расположиться для отдыха и еды, оказалось не так просто, и нам пришлось обедать, стоя на краю дороги.

Постепенно я начал сомневаться, есть ли в этой огромной стране укромный уголок, где не было бы коров! Животные эти большей частью были худы, как скелеты, неизменно голодны и пожирали все, что попадалось им на глаза, — траву, солому, бумагу и тряпки. Большинство из них были так истощены, что ни работать, ни давать молока не могли. Индия, насчитывающая около 200 миллионов коров, по поголовью крупного рогатого скота занимает одно из первых мест в мире, а по потреблению молока — одно из последних.