А ларчик просто открывался

«Продумайте каждый свой шаг, чтобы не коснулось вас какое-либо несчастье», — предупредили меня магические «кости». Я вроде все продумала, но от банальных случайностей никто не застрахован. Я же не могу наверняка сказать, как поведет себя Тимур Магомедов. Ведь когда человеку грозит обвинение в убийстве, у него сшибает «кукушку» и ему уже может быть совершенно на все наплевать. Подумаешь, одним убийством больше, сути дела это не изменит…

Когда я буду находиться в квартире этого вора и убийцы, очень многое будет зависеть от меня, от того, как я проведу разговор, смогу ли убедить его в том, что просто интересуюсь самой иконой. Но не меньше будет зависеть и от Павлова — сумеет ли он правильно рассчитать время, чтобы прийти мне на помощь, причем в нужный момент, ни минутой раньше, ни секундой позже. Но, как ни странно, ему я доверяла.

Надо еще придумать версию того, откуда я могла узнать, что икона находится именно у Магомедова. От ее правдоподобности тоже зависит успех. Ссылаться на скупщиков я не могу, поскольку Белый гарантировал, что им ничего не известно. В принципе можно было попробовать сыграть на том, что я знакома с компаньоном Магомедова, то есть с Олегом Цыплаковым, и что это он посоветовал обратиться к Тимуру. Нет, рискованно хотя бы потому, что мы ничего не знаем наверняка о взаимоотношениях подельников. И вообще: если Цыплаков решил продать икону мне, то почему он сам лично не привел меня к Магомедову, чтобы не возникло никаких проблем? Если бы его не было в городе, тогда этот вариант, может быть, и прошел бы, но на то, чтобы обзавестись подобной информацией или организовать «отсутствие» Цыпы, у меня попросту не хватит времени.

Мои размышления прервал Сашка, вернувшийся в комнату.

— Значит, так: мне удалось получить «добро». Завтра утром, часов в десять, встречаемся у меня в кабинете. Я снабжаю тебя всем необходимым, провожу инструктаж и — можно действовать.

— Отлично!

— Во сколько ты думаешь к нему пойти?

— Часа в два.

— Ты уверена, что в это время он будет дома?

— Наверняка — нет. Но завтра выходной… Впрочем, можно ведь предварительно позвонить…

— Лучше не надо. Можешь его насторожить или совсем спугнуть. Будем действовать наугад.

— Как скажете, начальник. Ну что, на сегодня я могу быть свободна? — я встала с дивана.

— Думаю, да. Пойдем я тебя провожу.

Мы вышли в коридор. Сашка молча смотрел, как я надеваю туфли. Было видно, что его что-то беспокоит, и это волнение почему-то передалось мне.

— Ну что, значит, до завтра, до десяти?

— Ну да.

— Так я пойду?

— Ну да…

Я уже развернулась, чтобы открыть дверь, когда Сашка неожиданно схватил меня за руку.

— Таня!..

— Что?

— Будь осторожна!

А в следующую секунду он уже прижимал меня к стене, а его губы с неуловимой быстротой бабочки, порхающей над цветком, скользили по моим щекам и шее, едва касаясь кожи.

Все произошло так быстро и неожиданно, что у меня в голове промелькнула только одна-единственная мысль: «А сон-то в руку! И ядовитая муха, и Сашка в неглиже…»

По-прежнему прижимая меня к стене, Сашка откинул с моего лица прядь растрепавшихся волос и нежно провел рукой по щеке, почему-то стараясь не смотреть мне в глаза, а уставившись куда-то в переносицу. Я приоткрыла рот, как бы намереваясь что-то сказать, но Сашка опередил меня, прильнув своими губами к моим и продолжая уверенными движениями левой руки перебирать прядки моих волос. Я закрыла глаза и ответила на поцелуй.

Не знаю, как долго это продолжалось, но я так увлеклась левой рукой Павлова, что совершенно забыла про правую, и очнулась только тогда, когда моя юбка, уже расстегнутая, медленно сползла на пол. При этом я подумала: хорошо же я, должно быть, выгляжу — с растрепанными волосами, в длинном деловом пиджаке и в колготках. Такая идиотская мысль в подобной ситуации могла прийти в голову только женщине. Сашку этот факт совершенно не беспокоил. То есть беспокоил, конечно, но совершенно в другом плане. Он запустил два пальца за резинку колготок и медленно провел ими по животу, отчего у меня по спине побежали мурашки и я невольно вздрогнула. Довольный произведенным эффектом, Сашка убрал руку и стал расстегивать мою блузку. Я не мешала ему, но и не помогала. Да это и не требовалось. Справившись с пуговицами, Сашка одним движением снял с себя футболку и прижался ко мне обнаженной грудью, запустив руки под пиджак и блузку, которые почему-то все еще были на мне, быстрыми уверенными движениями лаская мои плечи и спину.

Я поняла, что сдерживаться дальше просто выше моих сил, и судорожно стала расстегивать ремень на его джинсах. Сашка опустился на корточки и языком провел по моему животу. Затем неожиданно резким движением стянул с меня трусики вместе с колготками и прильнул губами к внутренней стороне моего бедра. Я откинула голову назад, наслаждаясь его ласками. Было чертовски приятно ощущать, как от собственной нежности он доходит почти до животного исступления, все сильнее и сильнее охватываемый страстью.