А небо по-прежнему голубое (СИ)

Между тем странная парочка уже шагала по направлению к автобусной остановке. Гермиона с любопытством разглядывала сопровождающую её даму — девушкой и женщиной её, как и профессора МакГонагалл, язык бы назвать не повернулся, — стараясь определить, нравится ли она ей. Похоже, что нравится. В любом случае, её доброжелательность и искренность не могли не располагать к себе.

Быстрым шагом они добрались до остановки и замерли, поджидая нужный автобус. Чарити Бэрбидж покачивалась на месте с пятки на носок на каблучках коричневых туфель, словно нетерпеливая школьница. Солнечные лучики подсвечивали её рыжеватые кудри, выбивавшиеся из-под старомодной шляпки. Внезапно она развернулась к Гермионе и почти с разочарованием провозгласила:

— Ты не такая, какой я тебя представляла. Никаких вопросов, никакого любопытства, абсолютно ничего. Детка, неужели тебе совсем не интересен мир, частью которого тебе скоро предстоит стать?

Ещё никто и никогда не поощрял Гермиону задавать вопросы, хотя это и было её любимым занятием. В школе учителя по большей части игнорировали её вопросы, понимая, что, если ответить на один, за ним последуют ещё пять, а родители были так заняты работой, что редко находили время просто поговорить с ней, не то, чтобы выполнять роль словарей и справочников. Поэтому Гермиона с детства привыкла искать все ответы в книгах, искренне веря, что так можно решить любой вопрос.

И вот сейчас представительница волшебного мира поощряет её задавать все интересующие её вопросы и даже недовольна отсутствием должного рвения! Гермиона едва не взвизгнула от радости и восторженно сверкнула глазами.

— О, у меня множество вопросов, профессор Бэрбидж!

— Пока мы не в школе, можешь обращаться ко мне по имени, дорогая, — отозвалась Чарити Бэрбидж. — В конце концов, сейчас я отправляюсь с тобой не в качестве преподавателя магловедения, а просто как старший друг. Вполне разумно, чтобы мы отбросили ненужную официальность.

От этих слов Гермиона пришла в неописуемый восторг.

— Магловедение? А что это такое? — с азартом спросила она.

— Это наука о маглах — так мы называем неволшебников, кем являются, к примеру, твои родители. Я в совершенстве освоила этот предмет, — с некой гордостью заявила Чарити, поправив шляпку. — Очень полезная наука для тех, кто хочет ближе познакомиться с бытом маглов. Среди волшебников есть такие, кто всерьёз интересуется этими вещами. Знаю я одного, — Чарити издала совершенно несолидный смешок. — Чудак абсолютно свихнулся на штепселях, собрал дома целую коллекцию…

— И что изучают на магловедении? Я имею в виду, что именно? — поправилась Гермиона. — То есть, неужели вы рассказываете о нашей технике, о машинах, о… обо всём, что угодно?

— Именно, — кивнула Чарити. — Я преподаю уже десять лет, и пока что никто из тех, кто выбрал мой курс, не жалуется. Им и в самом деле очень интересно узнать больше о другом мире, с которым волшебники живут бок о бок и с которым порой им приходится тесно соприкасаться. Врага нужно знать в лицо, — усмехнулась Чарити. — Я вовсе не имею в виду то, что маглы нам враги. Это вовсе не так. Просто мне показалось, что эта пословица сюда очень подходит. Я ни в коем случае не хотела тебя обидеть. Знаешь, — лукаво улыбнулась волшебница, — порой мне кажется, что я готова отдать всё на свете, чтобы хоть на день лишиться всех волшебных сил и попробовать пожить абсолютно магловской жизнью.

В этот момент к остановке подъехал автобус, и Гермиона вместе со своей сопровождающей забралась в него. Как только они устроились на сиденье, девочка продолжила свой «допрос».

— А какие ещё предметы изучают в Хогвартсе? Их много? Учителя строгие? А волшебной палочкой пользоваться научат?

— Вот это мне уже больше нравится! — с восторгом заявила Чарити, откинувшись на спинку сиденья. — С твоего позволения, я сниму шляпку. Пришлось одеться как старуха, чтобы произвести на твоих родителей хорошее впечатление. Вряд ли бы они обрадовались, узрев на пороге даму в длинной мантии, — она хихикнула. — Тут даже преподавателем магловедения быть не нужно, чтобы догадаться.

Шляпка была небрежно снята, и коротко стриженная масса светло-рыжих волос вспыхнула в лучиках солнца, пробивавшихся сквозь оконное стекло. Гермиона подумала, что мисс Бэрбидж и должна была быть рыжей, так как этот безумный яркий цвет полностью соответствовал её характеру. Между тем растрепавшая волосы, придав им беспорядочность, Чарити продолжила рассказывать о волшебном мире. Говорила она вполголоса, доверительно наклонившись к Гермионе, чтобы другие пассажиры не слышали ничего из того, о чём им знать не следует.