А небо по-прежнему голубое (СИ)

Ничего не произошло. Но обескураженная неудачей Гермиона снова полезла в сумку и вытащила что-то вроде ластика ярко-красного цвета.

— Это Обнаружитель, — пояснила она. — Я купила его в Косом переулке.

Гермиона с силой потерла «Первое января». Дневник не поддавался. Крайне разочарованная этим обстоятельством, девочка была вынуждена вернуть дневник Гарри, ничего не добившись от черной книжечки.

— Говорю вам, тут нечего искать, — сказал Рон. — Реддл получил дневник в подарок на Рождество и просто поленился делать в нем записи.

В этот самый момент в Общей гостиной раздался громкий хлопок: это Фред и Джордж выпустили шипящие петарды, которые закружились по комнате, разбрасывая искры и затягивая помещение пеленой дыма. Наконец, когда шипение прекратилось, на потолке оказались выжжены слова: «С днем рождения, Анджелина!». Охотница команды Гриффиндор кинулась к близнецам с намерением то ли обнять их, то ли задушить, но ей не удалось осуществить задуманное: Перси был тут как тут и незамедлительно поймал братьев, теперь уже имея доказательства их шалости. Фред и Джордж, выслушав гневную тираду старосты, были вынуждены до поздней ночи оттирать следы своей поздравительной шалости под смех сокурсников.

Хогвартс постепенно возвращался к обычному своему благодушному настроению, радуясь робко проглядывавшему и по-весеннему припекавшему солнцу. Нападения прекратились, что вселяло в сердца учеников радость: возможно, больше никто не попадет в Больничное крыло? Мадам Помфри и профессор Стебль то и дело радостно восклицали о том, что мандрагоры скоро созреют, и тогда из них можно будет сделать целебный отвар, с помощью которого несчастных жертв нападений можно будет вывести из оцепенения.

Возможно, наследник Слизерина, кто бы он ни был, растерял решимость. Должно быть, становится все рискованней открывать Тайную комнату, ведь вся школа настороже. Да и чудище, наверное, решило погрузиться в спячку на ближайшие пятьдесят лет… По крайней мере, Гарри, Рону и Гермионе очень хотелось так думать.

Гермионе все не давала покоя тайна дневника. Она даже отнесла его показать Чарити, но та лишь покачала головой.

— Обычная книга, моя дорогая.

На вопрос о том, кто был этот Т. Реддл, Чарити также не смогла ответить.

— Он учился задолго до того, как я стала здесь преподавать, детка. Так что я о нем, увы, ничего не знаю. Наверняка просто был старостой или отличником вроде тебя. — Она щелкнула Гермиону по носу. — Кстати, слышала, что Локонс задумал устроить какой-то праздник якобы чтобы «поднять дух учеников и преподавателей»… Чую, добром эта затея не кончится, особенно если вспомнить Дуэльный клуб. — Чарити хихикнула. — Что за феерический идиот! Смотреть и плакать от смеха.

В ответ Гермиона лишь сердито поджала губы.

Впрочем, Чарити была права насчет затей профессора Локонса. Идея праздника была воплощена в День Всех Влюбленных, а именно четырнадцатого февраля. Гермиона не знала, плакать или смеяться, когда утром она и Рон зашли в Большой зал. Лицо Рона выразительно вытянулось при виде задрапированного в розовые летящие ткани зала, увитых розовым плющом стен, сыпавшегося с потолка конфетти в виде сердечек и восседавшего за преподавательским столом профессора Локонса в омерзительной ядовито-розовой мантии и шляпе в тон.

— Я ослеп, — мрачно объявил приятель, усаживаясь на скамейку. — Меня спасет только отменная яичница и пара кусков бекона. И лучше бы вместо тыквенного сока в стакане был ром.

Взявший последнее замечание на заметку, Симус тут же принялся колдовать над своим бокалом, но, увы, у него ничего не вышло. Тем временем Гермиона кусала губы, пытаясь сдержать рвущийся наружу хохот: в зал ворвались близнецы Уизли и тут же остановились как вкопанные, увидав буйство розовых оттенков. Как и физиономия Рона пару минут назад, так и их лица живописно вытянулись, изображая собой целый калейдоскоп чувств. Слегка пошатываясь, мальчишки двинулись к Гермионе и Рону.

— Умоляю, скажите, что я сплю и просто переел вчера сладкого, — мрачно сказал Фред, подперев голову руками.

— Меня сейчас стошнит, — в тон брату ответил Джордж, уставившись в пустую тарелку. — Локонс совсем двинулся.

Тем временем профессор Локонс поднялся со своего места и жестами требовал тишины. Преподаватели по обе стороны от него сидели с каменными лицами. Щека профессора МакГонагалл подозрительно дёргалась. Профессор Снейп выглядел так, словно его только что заставили выпить полный стакан «Костероста».

— С Днем Святого Валентина! — жизнерадостно возгласил Локонс. Ответом ему было единодушное молчание. — Для начала позвольте поблагодарить всех — а их сорок шесть человек, — кто прислал мне к этому дню поздравительные открытки! Я взял на себя смелость устроить для вас этот маленький сюрприз. Но это еще не все!

— Открытки? — в ужасе спросил Джордж.

— Да кто в здравом уме станет слать ему открытки? — в неверии вопросил Фред.

Оба близнеца как по команде повернулись к Гермионе.

— Уж не ты ли, Грейнджер? — в один голос осведомились они.