А небо – уже в снегу…

Гармония рождается из хаоса.

Ну, мысль, положим, взята напрокат.
Однако внять ей надобны талант,
Сестра таланта краткость,
Ну, и брат –
Как некий, скажем, тормоз Вестингауза,

Как препинанье,
Твёрдый знак в конце,
Тот самый еръ, что мы подзагубили
И тащимся теперь в поту и мыле
Над тайным смыслом слов…

А на лице
Стихов твоих – заботы и смиренье,
И сонные дожди прикосновенья,
И мокрых фонарей ночное зренье,
И сполохов осенних озаренье,
И память о любви, и тишь –
Не тронь её…

И чайник на плите –
И вся гармония.

* * *

Мы другие. И неча завидовать
Хитромудрым чужим чудесам.
Все свободы, красоты и виды вот
Эти там я вам даром отдам.

Мы – другие. Ну, где-то крива
Наша правда – но с нею нам просто…

Снег да снег…

И худа, и неброска
Всё скрипит на погосте берёзка,
Удивляясь тому, что жива.

* * *

Не можешь ты быть понят до конца.
И слава Богу. И совсем не надо.
Тебе и без того почти что рады
Вот эти – вдоль дороги – деревца.

И луч меж туч не отвернёт лица,
С тобою на бегу столкнувшись взглядом.
И гуси-лебеди – они, конечно, рядом,
Жуют себе крапиву у крыльца.

А над тобой – аркады, балюстрады,
Дворцы воздушные, там раздают награды,
Там блиц-турнир комет и плац-парады
Созвездий – скажем, Рыб или Тельца…

И все они – земного образца,
И тянутся, пророчат от лица
Судьбы –
И понимать их до конца
Не в силах ты, да это и не надо.

* * *

Жизнь движется.
Всему черёд, всё в меру.
К утру – дожди, закат-восход светил.
А позже, днём – отряхиванье крыл
Счастливых птиц,
Но недостанет сил
Сверкнувший мир опять принять на веру!

И гонит хлад и смрад, и палит серу
Лукавый Щур с хвостом и при рогах,
И где оно, любви ночное «ах!..»,
И листья на измученных кустах
Чуть-чуть – и не удержат атмосферу…

А этот гад всё гонит, гонит серу…

* * *

И помнятся нам засухи…
Но травный
Июль, что на заброшенных лугах
Безлюдье пережил и не зачах,
И выстоял с тобой почти на равных,

Июль,
Распятый хлябью и жарой,
Отвергнутый и вписанный по новой,
Он стал для нас погибелью,
Голгофой
Любви,
Вернув и боль её, и зной.

И, припадая к прошлому, мы знали,
Что краток, иллюзорен наш возврат,
Что путь назад
Печальней во сто крат
Дорог, где мы друг друга потеряли.

Но был июль!..
И мы себя распяли –

На травных тех, крапивных простынях

Земли родной,
Где счастлив только страх…

* * *