А он не вернулся из боя

— Да, Танечка, работа у меня очень ответственная, — перебил он, — пожалуй… нет, а давайте все-таки выпьем коньячку, видите пять звезд… У меня, правда, только одна. Но я уверен, что мы с вами еще выпьем за другую звезду на моих погонах, но только большую, вышитую золотом.

— А что это?

— Это значит — генерал, — он залпом выпил рюмку и закусил семгой с лимоном. А затем, словно, продолжая мысль, сказал: — Знаете, то, что я ковыряюсь в афганских проблемах, это так, мелочь. Меня скоро ожидает загранкомандировка в одну большую западную страну, где придется, как и в Афгане, ежедневно, ежечасно рисковать жизнью, ходить по лезвию ножа.

Он опять наполнил рюмки. Таня спросила:

— Скажите, а вы в Афганистане не встречали моего мужа?

— Через мои руки прошли сотни людей. Пришлось выявлять и предателей, и шпионов, и трусов, и дезертиров. Не зря же меня Афганистан наградил тремя, а Родина — четырьмя орденами. А как вернулся, присвоили звание майора. Кстати, как одного из лучших пригласили в Москву, где я целых три месяца отрабатывал вернувшихся из Афганистана. И там я выявил трех врагов.

Новиков налил себе коньяк, он уже и не замечал, что рюмка у Татьяны не тронута.

— За нашу любовь, Танечка!

Таня взяла рюмку, подождала, пока он выпьет, и поставила ее на место. Она уже прекрасно поняла, что Новиков — обыкновенное трепло и пустомеля. «Вряд ли он чем-либо отличился в ДРА, но, в то же время, — рассуждала она, — он ведет разговор об Андрее. А вдруг ему что-то известно. Может, Андрей все-таки жив?»

Она заставила себя улыбнуться:

— Расскажите, что вы знаете об Андрее?

— Каком Андрее? А, о вашем бывшем муже. Забудьте о нем! Он вам больше не муж! Он — предатель! Никакой ноги ему не оторвало. Это другому офицеру оторвало ногу. А Бровиков схватил его автомат и рванул к «духам». Его тут же завербовала американская разведка, и он раскрыл все наши секреты. Да, успокойтесь, он уже и забыл о вас. У меня есть точные сведения, что он женился. — Новиков вдруг словно очнулся и приложил палец к губам: — Только вы — т-с-с! Понимаете меня? Я рассказываю вам очень важные государственные секреты. А их у меня вот сколько, — он провел ребром ладони по горлу и продолжил: — У меня сейчас вот сколько дел!

Он наполнил свою рюмку и потянулся к Татьяне, чтобы чокнуться. Она опять сделала вид, что выпила. Он продолжил:

— Вот увидишь, я скоро получу новую должность. Ты, наверное, думаешь, что я стану начальником управления? Нет, Танечка, я буду начальником Главного управления, а там недалеко и до зампреда!

— Так скажите, где мой муж?

— Слушай, Таня, забудь ты о нем. Сейчас пойдем ко мне. Мой дом недалеко отсюда, займемся чем-нибудь приятным. Я же понимаю, ты уже долгое время без мужа, вижу, что истосковалась по мужскому вниманию. Я сделаю тебе хорошо. Мне тоже хочется, да и ты мне нравишься.

Новиков рукой подозвал официантку:

— Счет, пожалуйста! — посмотрел на стол, на отбивную, к которой не притронулся. Таня тоже ничего не ела. — А может, нам продолжить банкет? А, Вера?

— Я не Вера, я Таня.

— А, Таня, какая разница.

Он долго всматривался в счет, затем достал деньги, небрежно бросил немного крупных купюр на стол, спросил:

— Хватит?

— Да, вполне, — ответила официантка. — У меня нет сдачи, пойду разменяю.

— Не надо, мы сегодня с моей любимой девушкой щедрые!

Таня в тот вечер действовала по инструкции представителя КГБ, правда, она, как и официантка, не знала, что их столик оборудован микрофоном. Такое решение приняли руководители Новикова, после того как к ним обратились Головнева и Манкевич. С Таней поговорил подполковник, он расспросил ее о беседах с Новиковым и прямо сказал:

— Ваш муж — герой, это точно. Мы просто выясняем все обстоятельства дела, потому что не нашли его тело. Новиков в силу своего психологического состояния не раз допускал хамство в отношении многих родителей и воинов-интернационалистов. Вы нам помогите, пожалуйста, до конца изучить его. Меры в отношении него будут приняты решительные. Если будет приглашать вас к себе в квартиру, делайте вид, что идете, но у подъезда скажите, что в квартиру не пойдете. Остальное предоставьте нам.

Так и поступила Таня. Когда они вышли на улицу, Новиков указал направо:

— Нам сюда, видишь второй дом?

Он тут же полез целовать Таню.

— Прекратите, на нас же смотрят люди! — Таня с трудом вырвалась из его рук, от Новикова несло перегаром.

— Хорошо, хорошо, милая, — он опять обнял ее за плечи, — пошли!

Они вошли во двор пятиэтажной хрущевки и, когда приблизились ко второму подъезду, Новиков достал из кармана ключи:

— Ну, вот мы и пришли. Сейчас поднимемся на второй этаж и сразу же предадимся любви. Танечка, как же я хочу тебя!

— Нет, в квартиру я не пойду. Вот проводила вас до подъезда, вы выпили лишнего и сильно пьяны. Идите домой, выспитесь хорошенько.

— Да ты что, Таня! — он схватил ее за руку и пытался увлечь за собой в подъезд. — Давай пошли, мы же договаривались! Не надо ломаться, ты же не целка!

— Никуда я с вами не пойду! — Таня с трудом вырвала руку. — До свидания!

Майор схватил ее обеими руками, поднял и попытался нести к подъезду: