А вдруг это правда?

– Приятный вечер. Попрохладнее стало, как солнце зашло. – Он указал на вино. – Мне налить себе в бокал и присоединиться к тебе?

Она улыбнулась ему, чувствуя, как ее затопляет облегчение. Конечно, он не стал бы этого делать, если бы у них с Дженси что-то произошло. Она заставила себя не спрашивать и не портить момент.

– Конечно, – сказала она вслух. – Было бы неплохо.

Ивретт снова нырнул в дом, а она посмотрела на звезды, ожидая его. Он быстро вернулся и сел напротив нее за маленький столик. С мгновение оба молчали, потягивая вино. Она чувствовала, как от третьего бокала мысли начинают чуть расплываться, как она, собственно, и надеялась.

– Жаль, что ты пропустила конец фейерверка, – сказал Ивретт.

Брайт снова подумала о голосовом сообщении.

– Все в порядке. Кристоферу давно уже было пора ложиться. Он отрубился, как только мы добрались домой.

– Интересно, сколько Джеймс потратил на эти фейерверки, – сказал Ивретт. Он болтал о пустяках, и Брайт была благодарна ему за это. – Они все взрывались и взрывались.

Она кивнула.

– Наверное. Я даже удивилась, как долго тебя нет.

Учитывая обстоятельства, она не имела права его допрашивать, но она также хотела это знать. Ее слова повисли в воздухе, и она увидела, как он заерзал на стуле, затем отпил глоток вина. Сердце у нее бешено колотилось, она сделала глоток. Очень большой глоток.

– Ну, я поговорил кое с кем, пока собирал вещи и загружал машину. Знаешь, по-соседски. В духе моей жены. – Он усмехнулся и подтолкнул ее локтем.

– А с Дженси ты говорил? – спросила она.

Она старалась говорить непринужденным тоном, произнести это имя так, как будто называла любого другого обитателя Сикамор-Глен. Но по тому, как он едва заметно поморщился, догадалась, что голос ее выдал. Это нелепо. Они женаты. У них есть ребенок. У них хорошие отношения, они в глубине души – добрые друзья. Ее необъяснимая тревога из-за Дженси вызвана либо женской интуицией, либо полной паранойей. Либо остатками их прошлого, прокрадывающегося внутрь, никогда полностью не побежденного, независимо от того, что все они двигались дальше.

Он поставил бокал на стол.

– Нам нужно о ней поговорить? – спросил он, повернувшись к ней лицом.

Брайт рефлекторно покачала головой. Это был неправильный ответ, им, вероятно, действительно нужно было поговорить о Дженси, но она не была готова и, вероятно, никогда не будет. Весь период ухаживаний и даже супружеской жизни они успешно избегали темы Дженси.

– Ты уверена? – настаивал Ивретт. – Потому что я с ней разговаривал. Если тебя это беспокоит, то нам нужно поговорить о причинах беспокойства.

Усилием воли она раздвинула губы в улыбке.

– Она сказала, что влюблена в тебя и не может без тебя жить? – Она надеялась, что фраза прозвучит как поддразнивание. – Потому что если дело обстоит так, то нам, возможно, действительно нужно поговорить о Дженси.

Его смех в ответ был таким же натужным, как и ее легкомысленный тон.

– Нет.

Потянувшись, он накрыл ладонью ее руку, его размер и вес были ей так знакомы.

– Но она рассказала, почему вернулась.

Брайт почувствовала, что сердце у нее забилось быстрее. Она не чувствовала себя достаточно комфортно, чтобы спросить Дженси что-то настолько личное, но Дженси рассказала Ивретту. Она не знала, что испытывать: угрозу, что они настолько честны друг с другом, или ревность, что Дженси доверилась не ей, а Ивретту.

– Вот как, – заставила она себя подать голос. – И почему же?

Она выпростала руку из-под его и потянулась за бокалом. Вино в нем почти закончилось. Она не могла припомнить, когда в последний раз выпивала три бокала вина за один вечер, но, возможно, именно в эту ночь это и произойдет.

Ивретт поднял брови.

– Все довольно скверно. Ее муж в тюрьме. Они разводятся. По сути, она осталась ни с чем, и у нее не было выбора, кроме как вернуться сюда и жить с родителями.

– Но она носит обручальное кольцо, – возразила Брайт, как будто это что-то меняло. Тут до Брайт вдруг дошло, что Дженси приехала сюда не только на лето. Она остается.

– Она сказала, что ей нужно его снять, но… Ну, наверное, ты понимаешь, каким окончательным решением это кажется.

Большим пальцем левой руки она нащупала свое обручальное кольцо, вспоминая тот вечер, когда Ивретт надел ей его на палец в их любимом ресторане, и второе, которое надел в мэрии, дополняя пару. Это был такой счастливый день, еще более счастливый от осознания того, что Дженси там не будет. Мать Дженси сообщила эту новость так, словно большое разочарование, хотя на самом деле это было совсем не так. И пускай она чувствовала, что обязана пригласить свою бывшую лучшую подругу, ее присутствие в день свадьбы было последним, чего хотела Брайт. Тогда Брайт верила, что они, вероятно, никогда больше не увидят Дженси, и это ее устраивало.

– Да. – Ее голос дрогнул, и она откашлялась. – Да, – снова попыталась она. – Я в этом не сомневаюсь. – Встав, она схватила свой бокал, ее голова немного закружилась. – Пожалуй, я схожу еще за вином. Тебе принести?

Не дожидаясь его ответа, она собралась уходить, но он встал и преградил ей путь в дом.