Читаем Àä полностью

Макар че беше спряла да плаче, Лангдън усещаше бурята от емоции, която бушуваше в нея. В далечината се чуваха сирени, но Сиена като че ли не ги забелязваше. Беше забила поглед в земята, сякаш хипнотизирана от ритмичното хрущене на чакъла под подметките им.

Влязоха в малък парк и Сиена го поведе към гъста горичка, където можеха да се скрият от света. Седнаха на една пейка с изглед към Златния рог. На отсрещния бряг старата кула блестеше над притихналите жилища по склона. Оттук светът изглеждаше странно спокоен и нямаше нищо общо с онова, което вероятно ставаше в цистерната. Лангдън подозираше, че Сински и хората ѝ вече са разбрали, че са пристигнали твърде късно, за да спрат чумата.

Сиена се взираше в морето.

— Не ми остава много време, Робърт — рече тя. — Властите рано или късно ще разберат къде съм. Но преди това искам да чуеш истината… цялата истина.

Лангдън кимна мълчаливо.

Сиена избърса очи и се обърна към него.

— Бертран Зобрист… — започна тя. — Той беше първата ми любов. И стана мой ментор.

— Вече го знам, Сиена — каза Лангдън.

Тя го погледна изненадано, но продължи да говори, сякаш се страхуваше да не изгуби набраната инерция.

— Когато се запознах с него, бях във възраст, в която хората силно се впечатляват. Идеите и интелектът му ме омагьосаха. Също като мен, Бертран вярваше, че човечеството се намира на ръба на пропастта… че сме изправени пред ужасяващ край, който идва по-бързо, отколкото смеем да си помислим.

Лангдън мълчеше.

— През цялото си детство — каза Сиена — исках да спасявам света. И винаги са ми казвали: „Не можеш да спасиш света, така че не жертвай щастието си, докато се опитваш“. — Замълча. Лицето ѝ бе напрегнато, с мъка сдържаше сълзите си. — После срещнах Бертран — прекрасен, великолепен мъж, който ми каза, че спасяването на света не само е възможно… но и че спасяването му е морален императив. Той ме свърза с цял кръг съмишленици, хора със зашеметяващи способности и интелект… които наистина биха могли да променят бъдещето. За първи път през живота си вече не се чувствах сама, Робърт.

Лангдън меко ѝ се усмихна, долавяше болката в думите ѝ.

— Преживях някои ужасни неща — продължи Сиена, гласът ѝ ставаше все по-несигурен. — Неща, които ми беше трудно да преодолея… — Извърна се, прокара нервно длан по голата си глава, овладя се и отново се обърна към него. — И може би именно затова единственото, което ме кара да продължа напред, е вярата ми, че можем да сме по-добри, отколкото сме… че сме способни да действаме, за да избегнем катастрофалното бъдеще.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Я из огненной деревни…
Я из огненной деревни…

Из общего количества 9200 белорусских деревень, сожжённых гитлеровцами за годы Великой Отечественной войны, 4885 было уничтожено карателями. Полностью, со всеми жителями, убито 627 деревень, с частью населения — 4258.Осуществлялся расистский замысел истребления славянских народов — «Генеральный план "Ост"». «Если у меня спросят, — вещал фюрер фашистских каннибалов, — что я подразумеваю, говоря об уничтожении населения, я отвечу, что имею в виду уничтожение целых расовых единиц».Более 370 тысяч активных партизан, объединенных в 1255 отрядов, 70 тысяч подпольщиков — таков был ответ белорусского народа на расчеты «теоретиков» и «практиков» фашизма, ответ на то, что белорусы, мол, «наиболее безобидные» из всех славян… Полумиллионную армию фашистских убийц поглотила гневная земля Советской Белоруссии. Целые районы республики были недоступными для оккупантов. Наносились невиданные в истории войн одновременные партизанские удары по всем коммуникациям — «рельсовая война»!.. В тылу врага, на всей временно оккупированной территории СССР, фактически действовал «второй» фронт.В этой книге — рассказы о деревнях, которые были убиты, о районах, выжженных вместе с людьми. Но за судьбой этих деревень, этих людей нужно видеть и другое: сотни тысяч детей, женщин, престарелых и немощных жителей наших сел и городов, людей, которых спасала и спасла от истребления всенародная партизанская армия уводя их в леса, за линию фронта…

Алесь Адамович , Алесь Михайлович Адамович , Владимир Андреевич Колесник , Владимир Колесник , Янка Брыль

Биографии и Мемуары / Проза / Роман, повесть / Военная проза / Роман / Документальное
Заморская Русь
Заморская Русь

Книга эта среди многочисленных изданий стоит особняком. По широте охвата, по объему тщательно отобранного материала, по живости изложения и наглядности картин роман не имеет аналогов в постперестроечной сибирской литературе. Автор щедро разворачивает перед читателем историческое полотно: освоение русскими первопроходцами неизведанных земель на окраинах Иркутской губернии, к востоку от Камчатки. Это огромная территория, протяженностью в несколько тысяч километров, дикая и неприступная, словно затаившаяся, сберегающая свои богатства до срока. Тысячи, миллионы лет лежали богатства под спудом, и вот срок пришел! Как по мановению волшебной палочки двинулись народы в неизведанные земли, навстречу новой жизни, навстречу своей судьбе. Чудилось — там, за океаном, где всходит из вод морских солнце, ждет их необыкновенная жизнь. Двигались обозами по распутице, шли таежными тропами, качались на волнах морских, чтобы ступить на неприветливую, угрюмую землю, твердо стать на этой земле и навсегда остаться на ней.

Олег Васильевич Слободчиков

Роман, повесть / Историческая литература / Документальное