Абанер

Сережа с жадностью слушал друга. Вот какой Чуплай!.. Не бешеный, железный!.. Сейчас провал урока казался совсем не стоящим внимания, а собственная горечь жалкой и ничтожной по сравнению с тем, о чем говорил Чуплай. Да он, Сережа, десять уроков даст, а своего добьется. Сегодня же пойдет к Анастасии Власьевне. Только не к Скворечне.

Они вышли на опушку, ослепительное солнце брызнуло в глаза. Снег искрился, и в каждой снежинке родилось новое солнце. Конечно, ничего не случилось!.. Сережа заспешил в общежитие, но Чуплай опять взял его за руку и повернул назад.

— Погоди, я тебе еще скажу. Самое главное… Ты, Сергей, способный, тебе все дается, даже стихи пишешь. Я тоже пробовал, да ни черта не выходит. Просидел вечер, получилась какая-то несуразица:

Эй, ребята, под красные знамена собирайтесь,
Выполняйте заветы Карла Маркса!..

А сегодня прочитал твой стишок в газете — меня дрожь взяла. Ведь ты можешь, Сережка! Можешь! Наш абанерский поэт!.. Ты, брат, этим не шути. Коли можешь, впрягайся в корень. Вот тебе комсомольское задание. Во что бы то ни стало одолей эту премудрость. По уши в землю уйди, но одолей. Сможешь?..

У Чуплая разгорелись глаза, раздулись ноздри. Он проговорил это тоном приказа, так горячо и страстно, что Сережа вздрогнул.

— Попробую.

— Запомни, я с тебя за это спрошу. Как комсомольский секретарь спрошу. Поэты нам, может, больше всяких других спецов нужны. Для мировой революции. К черту Есенина, Клюева и всяких там нытиков! «Ах, березка, ах, осинка!..» Я плюю на березки. С березками да осинками мы мировую контру не разобьем. Другое надо… Валяй со стихами в Москву. К Демьяну Бедному, к Маяковскому… Вот так, Серега, все силенки собери, а задание выполни. Не подведешь?

— Нет! — твердо сказал Сережа. Только не захваливает ли его Чуплай? Не очень ли трудное задание? Он, Сережа, писал стихи просто так, для себя.

Разговаривая, они снова дошли до муравейника, повернули и не спеша двинулись обратно.

— Сер-ге-ей! Серега!.. — как угорелый бежал по лесу Валька, размахивая тетрадкой. — Куда ты девался? Задача по геометрии не выходит!..

— Вот чертенок! С цепи сорвался!.. — выругался Чуплай. — Поговорить не даст. Не в лесу же тебе Зорин задачу объяснять будет.

— Самую малость!.. — пристал Валька, а Сережа засмеялся.

— Погоди, Яша, давай посмотрим. Ну-ка, раскрывай тетрадь. Гм!.. А где ты высоту у конуса провел?

Сережа скинул рукавицы, схватил палку и принялся чертить на снегу конус.

— Что тебе дано? Высота OS, радиус основания OA…

Чуплай отошел в сторону и долго слушал, как Сережа объясняет Вальке чертеж, а тот вытягивает шею и поддакивает. Яков слушал, слушал, махнул рукой и неторопливо пошел по дорожке.

— Черт его знает, кто из этого Зорина выйдет! Поэт или учитель…

— Смотрите, девчонки, наш поэт под елкой сидит! Опять стихи сочиняет!

— Он какой-то задумчивый стал, с тех пор как урок провалил.

Девушки спешили на каток и весело помахали Сереже рукавичками.

— Давайте вытащим его на лед!

— Звала, не идет, — сказала Клава.

Рая высунула язык.

— Эх, ты!.. Первая любовь Зорина!..

Девочки прыснули, а Клава отвернулась.

— Не выдумывай, Таратаечка!

— Тогда ты, Элина, позови. Хватит ему рифмами голову забивать. Как умеешь, а чтобы Зорин был на катке. Слышишь?

Сумерки густели, на катке зажглись фонари. Клава с Раей спустились под горку, а Элина подошла к Сереже, одиноко сидевшему на пеньке.

Догадки девушек были напрасными. Не новые рифмы и не провал урока сделали задумчивыми юношу, а другое, неизмеримо большее, то, о чем говорил Чуплай в лесу. «Вот тебе комсомольское задание!.. Не подведешь, Сережка?..»

Провал урока он стал забывать. Впрочем, скоро все изменилось. Назар Назарович больше не читал лекции по педагогике, практикой в первой ступени стала руководить Анастасия Власьевна, и Сережа в том же классе дал другой урок на тему «Зима». На этом уроке у него был такой большой план, что не хватило времени обо всем рассказать, учительница сказала, учитель «перестарался», однако преподаватели и практиканты признали урок удовлетворительным. Горечь неудачи побледнела, но не прошла. Теперь Сереже уже не хотелось стать учителем.

— Я тебя на каток звать пришла, — не очень уверенно проговорила Элина. — Пойдешь?

Сережа послушно вскочил с пенька.

— Пойдем!

Они оба немного удивились. Сережа тому, что за ним пришла Элина, а Элина — что он так быстро согласился. Немного погодя новая пара скатилась с горки на лед, ее встретили шумным ликованием.

— Молодец, Горошек! — крикнула Рая и схватила за руку Сережу. Элина подхватила Клаву, и они покатили вчетвером.

Как только Сережа ступил на лед, тревожные думы остались позади. Ветер пощипывал щеки, тело налилось бодростью, ноги сами неслись вперед. «Вот ведь как хорошо! — думал он. — А ну-ка еще! Еще!..»

— Быстрее! — словно угадала его мысли Элина.

— Полный!! — на весь каток крикнула Рая.

Веселая стайка, смеясь и переговариваясь, сделала несколько кругов и опять прибавила ходу.

— Ой, девчонки, запыхалась!.. — взмолилась Клава. — Давайте потише.