Аббарр. Пепел и крылья

Аббарр бурлил. Горожане запирали ставни и двери, а кто-то, наоборот, пытался прорваться в соседний сектор. Внешние Ворота закрылись до того, как пропел рог, а вот изоляция секторов могла растянуться на несколько часов. Катастрофически мало времени. Одно радовало – боль в голове утихла.

– Куда идем? – спросил Грав.

– В Башню Веры.

Клыкарь состроил кислую мину:

– Хочешь посмотреть, как я лажу с детьми?

– Ты знаком с Гаруной? – удивилась Эша.

– Я бы сказал, о ней широко известно в узких кругах. В первую очередь из-за независимости от секторов. А также из-за того, что ей в приют чаще всего подкидывали аллати. И при этом Вэлла Маан умудрилась получить поддержку от Большого Совета и даже войти в малый совет квартов.

– Я не знала, – присвистнула Эша, – о том, что она вхожа в Башню Орму. Хотя и не удивлена. Она всегда находила детям новые семьи, не сдавая их в невольничьи школы секторов Син и Силы.

– Знаю, – кивнул Клыкарь. – Так зачем нам в приют?

– Нам нужно найти журнал со списком сирот. По нему мы разыщем зараженные Пожирателем дома.

– Пожирателем? У тебя появился конкурент? – засмеялся Грав, намекая на непомерный аппетит Эши.

– Мои способности требуют большого расхода энергии, – пробурчала элвинг. – Как могу, так и восполняю. Но сейчас не тот случай.

И Эша кратко рассказала о Пожирателе и шкатулках. Единственное, о чем она решила умолчать, – о странном клочке древнего заклинания, что призраком сопровождал ее повсюду, но так и оставался неразгаданной тайной.

«Пока оставался», – мысленно поправила себя Эша.

– Мракота. Не дети прямо, а цветы Бездны, – серьезно произнес Клыкарь, стоило Эше закончить рассказ. – И прими соболезнования, Ашри. Мне жаль, что ты потеряла подругу.

Эша кивнула, отогнав печаль: время скорбеть еще не пришло.

– А что будем делать со смотрительницей приюта, если обнаружим ее там… под воздействием? – спросил Гвар.

Эша на мгновение задумалась, нахмурила брови и нехотя ответила:

– Будет зависеть от ее поведения.

И, немного помолчав, добавила:

– Но я верю ей и сделаю все, что в моих силах.

* * *

Шесть главных секторов чередовались с шестью малыми, и между ними, кроме официальных ворот, существовала не одна дюжина тайных лазеек. В народе их называли «лейками». Крохотные лазы, скрытые двери, незаметные проходы в стене, затянутые старой тряпкой или плющом. Через них было так легко просочиться незаметным. Главное, знать, где спрятана «соседская калитка».

Грав отодвинул люк «лейки». Пара десятков метров в узкой норе, и они с Эшей вынырнули в малом секторе. Разница с богатым соседом была разительной! Скромные домишки, дешевые кабаки, склады и постоялые дворы. Они и сами раньше жили на таких вот улочках, где никому нет до тебя дела, пока за тебя не назначат награды.

Только бист и элвинг успели пройти пару квартов и свернуть на ближайшую улочку, как услышали лязганье лат.

Эша прижалась к стене и, дернув на себя Грава, весьма достоверно изобразила страстные объятья.

Чтобы не потерять равновесия и не придавить элвинг, бист оперся одной рукой о стену, а второй по инерции подхватил Ашри за талию и прижал к себе.

– Эй, голубки! – рявкнул стражник. – Не слышали о чрезвычайном положении? Живо шуруйте домой!

Элвинг юркнула за спину друга, чтобы не привлекать к себе дополнительного внимания.

– Будет сделано, капитан, – оскалился Грав, почесывая затылок и изображая смущение столь натурально, что даже Эша поверила.

– Эх, молодежь, – буркнул аллати, польщенный повышением в звании.

Сверкнув сединой гривы, «капитан» подмигнул Граву, приложил руку к груди, а после пошел в сторону «лейки». Следом, неся цепь с печатью, протрусил юный солдатик, который до ушей залился краской, стоило ему взглянуть на парочку. За ними каменными истуканами прошагали еще трое.

Эша проводила их долгим взглядом. Хорошо, что тень переулка укрыла от стражников далеко не юную морду биста в отметинах шрамов, которые седому стражу под защитой белых стен Аббарра не грозили. И плохо, что путь к приюту все усложнялся и удлинялся.

Клыкарь развернулся к Эше.

– Может, повторим? – заиграл бровями Грав и сложил губы уточкой. Клыкастой уточкой.

– Не обольщайся. – Эша развернула морду друга. – Пошли давай.

– Вот ты какая! – театрально возмутился Клыкарь, приложив руки к груди. – Разбиваешь мне сердце.

– Сначала цветы и еда, а после подумаю.

– Ашри, ты меня за дурака держишь? – вмиг посерьезнел Грав. – Все знают, что тебя не прокормить!

Эша стукнула кулачком в плечо приятеля. Стараясь не шуметь, они пошли по улочкам, чтобы как можно быстрее попасть в ремесленный сектор и, пройдя его, оказаться в нужном им малом лепестке, где и находился приют.

За кварт до восточной «лейки» они услышали шаги и поняли, что опоздали. Прямо перед ними прошел отряд из четырех бистов, опечатавших «калитку». Два стражника двинулись вниз по улице, а двое остались нести караул.

– Что будем делать? – спросила Эша.

Клыкарь задумался:

– Вариант «рассказать страже» все еще не рассматривается? Хотя бы «псам»?

– И что я им расскажу? «Знаете, нам надо пройти, чтобы победить черного властелина с музыкальными шкатулками»?