Абхазские сказки

Ахмат оглядел посланцев с ног до головы и стал рассказывать, как добраться до его владений.

— Когда вы придете ко мне, — добавил он, — то под балконом найдете топор. Поточите его как следует на оселке, который лежит там же. Затем срубите средний столб балкона амхары и, если люди обратят на вас внимание, расскажите, кто вас прислал и зачем вы пришли.

— Хорошо, — сказали они и отправились в путь. Подойдя к дому князя, они взяли топор, наточили на оселке и срубили средний столб балкона.

Сноха князя все это видела, но не стала им мешать. Напротив, она подала им воду помыть руки и накормила.

Когда гости, отдохнув, передали молодому хозяину, что они пришли по такому-то и такому-то делу, Салби их внимательно выслушал, но хотя и не мог представить себе, как справиться с таким поручением, однако решил: «Созову-ка я завтра народ и велю собрать скот, о котором говорили посланцы!»

И вот он объявил крестьянам о том, с каким поручением пришли чужеземцы.

Крестьяне удивились: «Где же найти баранов с прямыми рогами и безрогих быков?»

Целую неделю они думали, но ни до чего не додумались. Собрали только пятьсот баранов с загнутыми рогами и пятьсот быков с прямыми рогами.

Узнав, в чем дело, сноха князя вышла к народу и сказала:

— Я хочу вам помочь, но прежде всего отведите в сторону гонцов. Они не должны знать того, о чем я буду говорить.

Гонцов увели, тогда она продолжала:

— Чтобы спасти князя и победить врага, нужна дружина в пятьсот воинов с ружьями и пятьсот с саблями — вот что означают быки с прямыми рогами и бараны с загнутыми рогами. А для того, чтобы вести пленных и пригнать скот, нужны еще пятьсот человек, вооруженных палками, и пятьсот невооруженных. Вот что означают бараны с прямыми рогами и безрогие быки. Один из посланцев — тот, кто посмел срубить балконный столб, — коварный и опасный человек, его надо убить, а его спутников взять в плен и захватить с собой, чтобы они указывали дорогу.

Народ согласился со всем, что посоветовала Расидац. Собрали войско. Убили опасного посланца. Затем пошли в поход, неожиданно напали на вражеский стан, освободили Ахмата и с большой добычей возвратились в свое село.

Спесивый Нахарбей

ИЛ в старину князь, по имени Нахарбей. Он был спесив и жесток, не слушал никого, делая все, что ему приходило в голову. Советовать ему было так же бесполезно, как стрелять в воду. Все, знавшие князя, говорили о нем:

— Напрасно мать с ним мучилась!

У Нахарбея была дочка. Звали ее Хиц. Еще когда она была ребенком, видно было, что она будет красавицей.

Иногда, сидя вдвоем, муж и жена брали ее на руки и толковали о том, за кого можно было бы выдать дочь, когда она подрастет.

— Будущий муж нашей дочери, — говорил Нахарбей, — должен быть князем, притом богатым и умным человеком.

Раз в году князь объезжал свои обширные владения. Однажды он выехал в очередной объезд со своими провожатыми — молочными братьями.

Поздним вечером, не найдя иного пристанища, князь остановился на ночлег у бедняка-крестьянина. Хозяин вынужден был зарезать для знатного гостя теленка от своей единственной коровы. После ужина он уложил князя в лучшую постель. Все гости не могли уместиться в тесной пацхе, и некоторые из них легли спать во дворе под деревьями, закутавшись в бурки.

Ночью у жены хозяина родился сын. Об этом узнали спутники князя, спавшие во дворе, и в честь рождения ребенка сделали несколько выстрелов, думая, что князь одобрит их поступок.

Услышав выстрелы, князь проснулся и спросил:

— Что случилось?

Спутники ему ответили, что стреляли от радости, — ведь у жены хозяина родился сын. Но Нахарбей разозлился, так как после выстрелов он не мог уснуть и лежал в постели, ворочаясь с боку на бок.

Ночью женщины, пришедшие на помощь роженице, собрались в кухне, чтобы, коротая время, потолковать о том о сем. Вот одна из них — та, у которой больше чесался язык, пошутила:

— Давайте-ка пожелаем в невесты младенцу дочь князя, нашего гостя, если у него есть дочь…

Князю не спалось, и он все слышал. Нахарбей, еще больше рассердившись, нетерпеливо ждал утра. Как только рассвело, он разбудил своих спутников и велел седлать конем. Затем, приказав отобрать у крестьянина новорожденного ребенка и не прощаясь с хозяевами, выехал со двора. Несмотря на рыдания матери, на горе отца, спутники князя взяли завернутого в пеленки младенца и ускакали.

Ехали они целый день. Дорога шла лесом. Нахарбей свернул в сторону, нагнул упругую ветку и, привязав к ней мальчика, сказал:

— Подрастай, а потом женись на дочери князя!

Бесчеловечный поступок князя всех огорчил, ро сказать ему: «Не делай этого!» или «Зачем ты так поступаешь?» — никто не осмелился. А некоторые, чтобы угодить Нахарбею, даже хвалили его.

Настала ночь. Опять пришлось ночевать в придорожном доме крестьянина. На этот раз князь был в хорошем расположении духа, рассказывал всякую всячину, а заодно без всякого раскаяния вспомнил о ребенке, оставленном в лесу.

Особенно был возмущен поступком князя один из его спутников — молодой Аджир. Он прошептал:

— До каких же пор он будет нами помыкать?