Абсолютная власть

Посреди небольшой уютной комнаты, пол и стены которой покрывали тяжелые сине-зеленые ковры, вокруг овального мраморного столика были расставлены низкие, похожие на шезлонги, бамбуковые кресла.

Помимо Голосова и Девии, сидящей почему-то не в кресле, а на полу возле ног Алекса, за столом также присутствовал мужчина средних лет, очень плотного телосложения, одетый в легкий джинсовый костюм.

Когда Чжоу вместе с Андреем вошли, Голосов сделал им жест, призывающий к молчанию, и знаком пригласил за стол.

— … Тут уже и Боря читать закончил. По времени — пора купаться, а мы ещё даже не умирали, — не обращая внимания на вошедших, Девия продолжала рассказывать, очевидно, о посвящении Ольги. — И не понятно, то ли её так «вынуло» от моего «Кредо», то ли просто устала девочка… Стоит, глаза открывать ни в какую не хочет…

— А «пуля» уже внутри была? — прищурился Голосов.

— Да какая «пуля»! Я же говорю, у неё транс жесткий, она меня-то почти не слышит… Что делать, начинаю, как есть. Целую её, а она, представляешь, зубы сжала, и — никак.

— А ты?

— А что — я? Мне же «пулю» загнать надо, иначе какой, к черту, ритуал. Ну, стою, держу её, а языком ей капсулу запихиваю между зубов. Думаю, ну вот сейчас потечет оболочка — и всё, вместе «умрем».

И уже почти просунула, а сама спиной чувствую, как у сопляков из эскорта постепенно глаза округляются. Они ж не знают, что тут — такое дело, зато видят, что я уже минуту с ней взасос целуюсь, хотя положено просто прикоснуться…

— Ну, ты молодец! — захохотал Голосов. — Ребят месяц готовили, как к таинству, а вместо этого Деви им «Куин Фор», часть три, показывает…

— Да ты дальше слушай. Готовили их… Затолкнула, в итоге, я «пулю» и стою, держу нашу Оленьку.

Дальше — всё, как по часам: упала она, отнесли мы её в раствор, сидим, ждём. Я самому молодому говорю: «Слушай, сходи, проверь, не погасли ли в Призме светильники, пока мы возились». Он ушел. Возвращается, говорит: да, мол, пара свечей погасла, пришлось забираться наверх и менять.

Тут как раз наша крошка просыпается. Боря опять прочитал, я — тоже, надо в Призму вести, выбирать «один из дюжины».

— Постой, я что, ритуала не знаю, что ли? Рассказывает она мне…

— Да, погоди, Алекс! Сейчас самое интересное будет.

В общем, вошли. Боря подводит её к «плато» и говорит: «Так выбери то, что символом станет твоим на долгие годы…» Я-то позади стою, читаю шепотом «Ин номине витэус», и мне не видно, что там впереди.

И, короче, она подходит и берет в руки «Узи»!

Представляешь, этот урод, когда лазил свечи менять, автомат положил на «плато» да и забыл! А она, вместо того, чтобы Книгу выбрать, «Ветвь с амброзией» или “Чашу жизни”, хватает «ствол» и поворачивается к Боре. Вот, мол, то, что всегда мною движет…

— Ну, дурдом, — Алекс уже не смеялся, а просто грустно улыбался и качал головой, — ну, молодцы, ребята. То есть, сейчас среди нас будет тот, кто символом своей жизни избрал короткоствольный автомат с глушителем?

— А я тебе сколько раз уже говорила, что надо оружие с ритуалов убрать? Вы с Костой как помешанные: что ни посвящение, обязательно надо этих дебилов из эскорта тащить, будто нельзя спокойно, по-домашнему, посвятить человека…

— И всё же, Ольга выбрала именно автомат. Что ж. Значит, так тому и быть. Где она сейчас?

— В столовой, с Борей. Он её с ложечки кормит, представляешь…

— Чжоу, друг любезный, сходи, приведи сюда нашу амазонку, — Голосов потянулся и зевнул. — Сейчас ещё один вопросик проясним, да я — спать. Кстати, познакомьтесь, — обратился он к Андрею, кивая на человека в джинсах, — это Роберт. Можно просто — Боб. А это — наш «компас», наша надежда, Рубин Андрей Николаевич.

Толстяк еле заметно кивнул.

— Боб будет сопровождать тебя, Рубин. Чтобы с тобой ничего не случилось. О’кей?

— Конечно, о’кей. По вечерам в ботаническом саду так много хулиганов, — Андрей почти с ненавистью посмотрел на Голосова. — Скажите, а что, действительно так уж необходимо каждый раз напоминать мне о моем предназначении говорящего магнита?

— Не кипятись, дружище, — примирительно улыбнулся Алекс, — я больше не буду. Честно. А Боб отличный малый, только чересчур болтливый, — он снова захохотал. — Но в дороге хороший собеседник — на вес золота!

— Так бы здесь и уснула, — мечтательно проговорила Девия, вытягиваясь на ковре. — Саш, может, сегодня наверху заночуем? Под звездами. Меня эти ритуалы только в депрессию вгоняют…

Вошли Чжоу и Ольга.

Ольга, одетая в такую же белую униформу, что и её спутник, выглядела бледной, как после долгой болезни. На лице её блуждала рассеянная улыбка погруженного в себя, но счастливого человека.

— Здравствуй, дорогая моя, присаживайся, — привычно ласково, словно врач-психотерапевт, произнес Голосов. — Что я могу для тебя сделать?

Всё также улыбаясь, Ольга молча покачала головой и медленно опустилась в один из шезлонгов. Чжоу обошел стол и присел рядом с Бобом.