Абсолютное оружие

– Безусловно! – отозвался Арвелл, еле сдерживая нетерпение.

До вожделенного одиночества было рукой подать.

Команда, облаченная в скафандры, в течение нескольких часов перетаскивала и закрепляла на астероиде его багаж. Установили генераторы воды и воздуха, складировали запас продовольствия. В самом конце накачали прочный пластиковый пузырь, в котором предстояло жить Арвеллу, и приготовились к транспортировке андроида.

– Поосторожнее с ним, – предупредил Арвелл.

Внезапно ящик выскользнул из рукавиц робота и поплыл прочь.

– Цепляйте его! – крикнул капитан.

– Скорее! – завопил Арвелл, глядя, как его драгоценная машина удаляется в космический вакуум.

Человек из экипажа выстрелил гарпуном в ящик и потащил назад, немилосердно ударяя им о борт корабля. Не мешкая больше, груз закрепили на астероиде, и вскоре Арвелл был готов властвовать над своим частным мирком.

– И все-таки подумайте, – мрачно повторил капитан. – Опасности одиночества…

– …суть суеверия, – резко докончил Арвелл, которому не терпелось остаться одному. – Никакой опасности нет.

– Я вернусь с продовольствием через полгода, – уведомил его капитан. – Поверьте, риск существует. Современный человек неспроста избегает…

– Мне можно идти? – перебил Арвелл.

– Разумеется. Удачи, – попрощался капитан.

Одетый в скафандр Арвелл поплыл к своему крошечному космическому острову и проследил оттуда за отлетом корабля. Когда тот уменьшился до светового пятнышка не больше звезды, отшельник приступил к обустройству. Первым делом, конечно, он занялся андроидом. Арвелл надеялся, что тот не пострадал от грубого обращения, которому подвергался столь часто. Хозяин быстро открыл ящик и включил машину. Лобный диск показал, что зарядка началась. Уже хорошо.

Он огляделся. Перед ним простерся астероид – черная продолговатая скала. Тут же было его имущество: вода, продукты, книги. Вокруг господствовал бескрайний космос – холодный свет звезд, далекое Солнце и непроглядная ночь. Арвелл слегка поежился и оглянулся. Андроид уже функционировал полностью. Предстояла работа. Но Арвелл снова устремил в космос зачарованный взгляд.

Корабль, превратившийся в звездочку, исчез. Впервые в жизни Арвелл познал состояние, которое прежде лишь смутно воображал: одиночество, полное и кромешное одиночество. Алмазные россыпи звезд равнодушно глазели на него из глубины ночи, которой не будет конца. Рядом не было ни души, словно человеческая раса прекратила свое существование. Он был совершенно один. В такой ситуации недолго и умом тронуться. От всего этого Арвелл пришел в восторг.

– Наконец-то один! – закричал он звездам.

– Да! – Шатко поднявшись на ноги, андроид направился к хозяину. – Наконец-то одни.

Лавка миров

Пройдя по высокой, в человеческий рост, и длинной насыпи из серого щебня, мистер Уэйн увидел Лавку миров. В точности как описывали друзья: несколько рядов рыхлого кирпича, а выше мешанина из досок, оцинкованной жести и кусков автохлама. И все это обмазано водянистой синей краской.

Мистер Уэйн огляделся – не шел ли кто следом за ним по мусорной дороге? Затем, содрогаясь от собственной отваги, покрепче зажал под мышкой сверток, отворил дверь и шагнул через порог.

– Ну входи, – поприветствовал его владелец магазина.

Он тоже полностью соответствовал описанию: долговязый, старый, узкоглазый. Рот с опущенными уголками. Судя по физиономии, Томпкинс – так звали этого человека – был себе на уме. Он сидел в ветхом кресле-качалке, а на спинке этого кресла угнездился сине-зеленый попугай. Кроме кресла, в помещении был один-единственный стул. И стол, на котором лежал ржавый шприц.

– О вашем магазине я узнал от друзей, – сообщил мистер Уэйн.

– Коли так, тебе и цена должна быть известна. Принес?

– Принес. – Мистер Уэйн протянул сверток. – Но мне бы хотелось сначала спросить…

– Всем хочется сначала спросить, – сказал Томпкинс попугаю, и тот захлопал глазами. – Валяй, спрашивай.

– Прошу объяснить, что произойдет на самом деле.

Томпкинс тяжело вздохнул:

– А на самом деле произойдет вот что. Я получу то, что мне причитается, и сделаю укольчик, от которого ты уснешь. А потом с помощью кое-каких штуковин, лежащих у меня в подсобке, я освобожу твой разум.

Произнеся эти слова, Томпкинс улыбнулся, и казалось, молчаливый попугай повторил улыбку хозяина.

– И что дальше? – спросил мистер Уэйн.