Absoluta. Совесть и принципы

— Потому что я был не прав, когда этого не делал, — отозвался Бернард. Он посмотрел на свою подругу и уловил в её взгляде какой-то скепсиз.

— В Нью-Йорке ты предпочитал избегать её…

— Так было легче, — хрипло ответил парень. Иза прищурилась, глядя на него. Мортем потёр лицо руками, отгоняя непрошенные мысли о том, что и сейчас было бы проще избегать Уайт.

— Из-за твоего «легче», Берни, она готова променять нас на Кандеона, — с обидой в голосе проговорила Изольда. — И знаешь, если для тебя это означает только то, что ты не добьёшься своих целей, то для меня это большее. Я привязалась к ней! — Иза хотела бы не сорваться на крик, но у неё не получилось. Обида и злость вырвались наружу.

— Я избегал её именно поэтому, — гневно бросил Мортем. — Я не знаю, что это за чертовщина, но, когда я смотрю на неё, мне становится всё равно на эту цель.

Лейденшафт замерла на месте, во все глаза глядя на своего друга и не веря своим ушам.

— Нет, конечно, мне бы хотелось когда-нибудь обрести покой. И мне очень хочется снова увидеть её, — добавил парень, опасаясь, что Иза могла неправильно расценить его слова. — Эта цель никуда не делась. Но с тех пор, как я впервые посмотрел в глаза этой девочки, моя цель стала не главной. И она каждый раз становится какой-то не очень важной, стоит мне встретиться взглядом с Уайт. Я не знаю, как это объяснить.

— Прости… — женщина ошеломлённо смотрела на Бернарда. — Прости, но я не понимаю.

— Я тоже не понимаю, — пожал плечами Мортем. — Но моё стремление к Элеоноре притупляется из-за неё. И мне кажется, что этим я предаю Элеонору. — Берн видел замешательство на лице своей подруги. — Я не знаю, что это.

Ни Бернард, ни Иза не знали, что всё это время за приоткрытой дверью стоит Генри и внимательно слушает их разговор.

Надев оставленные Изой лосины и спортивный топ, наскоро умывшись, Деметрия спустилась вниз.

В гостиной мебель сдвинули к стене с камином, поэтому комната выглядела очень просторной. На полу лежали коврики для йоги, на одном из которых уже сидела Лейденшафт в позе лотоса. Кивком она предложила Деми присоединиться.

Такие разминки были не в новинку для девушки, поэтому она с готовностью села на коврик.

Несколько минут они работали над дыханием, после чего потратили ещё немного времени на лёгкую растяжку. Всё было привычно и понятно до тех пор, пока Изольда не скрутила ноги Деми с такой силой, что девушке показалось, что её мышцы вот-вот порвутся. Она вскрикнула от боли. Но Иза и не подумала ослабить хватку, она ещё сильнее подтянула бедро к плечу Уайт.

— Ты делаешь глупости — мы усложняем тренировки, — проговорила женщина. Ещё раз рывком потянув ногу Деми, она её отпустила и принялась за другую.

— Иза, мне больно! — взмолилась девушка.

— Я очень на это надеюсь, — усмехнулась Лейденшафт. — С больными мышцами ты вряд ли убежишь снова.

Эти растяжки и скручивания всех мышц — настоящий ад — длились почти час. И когда прозвенел будильник на камине, Изольда резко отпустила руки девушки, от чего та упала и больно ударилась спиной.

— В горячий душ и в столовую, — скомандовала Иза, поднялась и скрылась наверху, чувствуя при этом себя последней тварью, потому что не смогла совладать с собой и показала своим поведением, что Деми её очень обидела своим вчерашним поступком.

Поднимаясь в спальню, девушка проклинала её. Она прекрасно знала, что женщина попросту отыгрывается на ней за вчерашний инцидент. Но сколько ещё продлятся эти пытки, называемые тренировками, Уайт не знала. Зато точно знала, что долго она так не протянет.

После душа Деми спустилась вниз с полотенцем на голове и в халате, которые любезно были оставлены для неё в ванной. За столом уже сидели все, причём все сидели одетые, поэтому девушка чувствовала себя очень неловко, спустившись в таком виде.

На завтрак её чуть ли не силой заставили проглотить огромный сэндвич с сёмгой, тарелку лёгкого бульона и гранатовый сок. При этом за столом стояла практически гробовая тишина.

Под конец трапезы Уайт не выдержала этой гнетущей атмосферы и откинулась на спинку стула с таким видом, будто за эти два часа она разгрузила тысячи вагонов.

— Я что, в тюрьме? — вздохнула она.

— Хуже, — буркнул Бернард, бросая салфетку на стол и поднимаясь на ноги.

Девушка с мольбой во взгляде посмотрела на Джейсона. Но тот старательно её игнорировал, внимательно изучая содержимое остатков своего завтрака.

— У нас следующая тренировка через двадцать минут, — проговорила Изольда, аккуратно вытирая салфеткой уголки губ. — Не задерживайся.