Ад идет с нами

Ответом ему был искренний звонкий смех и чувства, от который Костас и сам невольно улыбнулся.

– Вы такие смешные, – с истинно идиллийской непосредственностью сообщила Прия. – Пытаетесь казаться не теми, кто вы есть, окружаете себя традиционной ложью, которую называете приличиями, скрываете намерения... Вы умудряетесь оставаться одинокими посреди толпы, а в искренних проявлениях пытаетесь углядеть корысть. Наверное, это всё востребовано в ваших родных мирах, но для нас выглядит очень забавно.

– Наверное, – не стал спорить Костас. – Но в его мире – это необходимость.

– На то и нужны друзья, чтобы помогать посмотреть на себя и мир иначе, – подмигнула ему идиллийка. – Расскажешь ему, что побывал среди страшных коварных идиллийцев и вернулся живой и здоровый, – она подхватила бокал с вином и подняла в шутливом салюте.

– Ага, типа того, – закивал китежец. – Правда, я спутниц искал. Но, видать, не судьба – не нашёл.

Прия рассмеялась ещё веселей прежнего.

– Боюсь тебя разочаровать, но очень многие из тех, кого ты видишь вокруг – спутники.

Она кивнула в сторону девицы в компании всё ещё рыбачившего бейджинца. Тот выглядел совершенно довольным жизнью. Следом Прия указала на рослого идиллийца, успокаивающе обнявшего расстроенную чем-то девушку. Парочка устроилась прямо на земле, у одного из открытых очагов, и тихо о чём-то беседовала.

Следующей спутницей оказалась идиллийка, игравшая на свирели блаженно развалившемуся в траве человеку, в котором Рам, к своему изумлению, узнал одного из двух выживших офицеров оперативного отдела штаба. Впервые за последние дни китежец видел этого лейтенанта таким расслабленным и умиротворённым.

– Во как, – только и смог сказать порядком ошеломлённый Костас.

– Открою ещё одну страшную тайну, – хихикнула довольная произведённым эффектом Прия. – Ты и сам сейчас беседуешь со спутницей.

Костас едва не поперхнулся рыбой.

– Серьёзно? – едва смог просипеть он.

– Что тебя так удивляет? – всё с тем же весёлым любопытством спросила Прия.

– Не ожидал, – честно признался Костас.

– А чего ожидал? Что я потребую наличку вперёд и брошусь срывать с тебя одежду? – смеясь, уточнила идиллийка. – Я, конечно, могу это сделать, но мне кажется, тебе нужно нечто иное.

Она подмигнула растерянному коменданту, отщипнула ещё немного от рыбьей туши и поднесла угощение к его губам.

– Для начала, просто отдохнуть и расслабиться.

Костас, пребывающий в некоторой растерянности от её слов, неуверенно кивнул и осторожно коснулся губами пальцев свой необычной спутницы. В чём-то Прия была права – происходящее действительно нравилось ему куда больше того, что он ожидал от этой планетки в целом и этого места в частности.

– Раз такое дело, – решил уточнить он, – то скажи, ты сейчас используешь феромоны?

Отправившись на эту прогулку, комендант совершенно осознанно нарушил собственное правило не контактировать с местными без дыхательных масок или носовых фильтров. Помимо желания научиться без всяких приборов отслеживать эффект от применения идиллийской биохимии, ему было по-человечески интересно испытать на себе то, о чём он слышал так много невероятных историй.

– Совсем немного, чтобы тебе было проще расслабиться и думать о приятном, – призналась Прия.

– А ты можешь постепенно увеличивать концентрацию, чтобы я успел осознать эффект? – попросил Рам.

– Всем сперва любопытно, – снова очень заразительно рассмеялась девушка, и Костас невольно улыбнулся в ответ.

– Я буду очень медленно увеличивать концентрацию, но, поверь, нам лучше сперва перебраться в более уединённое место...

Такое место нашлось неподалёку – один из тех самых павильонов, что Костас заметил раньше. Некоторые из них находились в отдалении друг от друга, а те, что побольше, делились на отдельные номера.

– На первый раз нам лучше занять отдельный павильон, – неспешно идя с Костасом под руку сказала Прия. – В общих тебя собьют с толку чужие эмоции и ты не сумеешь как следует, шаг за шагом, насладиться новыми впечатлениями.

Рам невольно вспомнил, как утром всю комендатуру “сбило с толку” соседство с трахающейся парочкой и мысленно согласился с Прией. Хоть Костас и не считал себя ханжой, сексом он предпочитал заниматься в уединённом месте без толпы наблюдателей, или, в случае идиллийцев, сочувствующих.

– А что это за цветовая маркировка? – уточнил он на разную расцветку сенсоров на дверях павильонов.

– Белый цвет означает, что павильон свободен, – охотно пояснила спутница, – чёрный – не беспокоить. Жёлтый – все желающие могут присоединиться к веселью. Синий – присоединиться могут лишь мужчины, красный – лишь женщины. Такая маркировка принята во всех кварталах по всей Идиллии.

Среди обилия ярких цветов Костас заметил лишь пару чёрных обозначений и только покачал головой. Вот ведь странная планета...

– Мне нравится чёрный маркер, – предупредил Рам.

Мысль о том, что пока он кувыркается в постели кто-то будет шарахаться в открытую дверь вызвала в нём очередной приступ паранойи.