Ад криминала: Рассказы и очерки

Подойдя к детской площадке он устроился на дальней лавочке и достал сигарету. Через несколько минут из глубины леса вышел коренастый мужчина лет пятидесяти с седыми висками и орлиным носом. Оглядев площадку, на которой бегали трое малышей и крутились толстые языкастые мамаши, он двинулся к Хозеру и сел рядом.

— Лямбда? — осведомился президент.

— Он самый, Исаак Давидович. Угостите сигареткой. Лямбда — главный агент сети "третьей волны" эмиграции по открытиям и изобретениям. Он был физиком, доктором технических наук и работал в закрытом учреждении военно-промышленного комплекса. Это была их первая встреча.

— Вас интересует прибор "Факандр"? — осведомился Лямбда, прикуривая.

— Почему он называется так?

— Очень просто. От древнегреческого: фака — ловушка, андрос — человек. По аналогии с олеандром и скафандром. Дословно: ловушка для людей…

— Талантливо названо.

— И гениально сконструировано. А автор — не какой-то там полковник МВД Черенков, а простой мужик из Тверской губернии. Пьяница и озорник. Учился в трех вузах, ни один не кончил. Правда, в последнем дошел до госэкзаменов и сорвался на научном коммунизме. Такой разнос устроил, что даже милицию вызывали… Хотели в дурдом отправить, но он сбежал. До сих пор за документами не является, хотя прошло лет шесть или семь.

— И вы знаете, где он живет?

— Конечно. Правда, теперь его в штат НИИ зачислили. Мээнэсом.

— Ну и что же такое "Факандр"?

— Работает на биологических препаратах, вступающих в реакцию с воздухом, где были выбросы дыхания человека. Препараты очень сложны, в них входят компоненты из настоев разнообразных лекарственных растений — от женьшеня до ядовитых грибов. А реакция на оброненный волос производится по таблице, отработанной из стотысячных комбинаций всевозможных вариантов, заложенных в компьютер. Выдается полная информация не только о росте, возрасте, цвете глаз и коже разыскиваемого, но даже описываются черты характера и свойства натуры.

— Гениально! — воскликнул президент.

— А я вам о чем говорил? — улыбнулся Лямбда. — Но вас, наверное, интересует другое: как заполучить документацию, чтобы раньше запатентовать его на Западе и заработать копейку, дабы надежно обеспечить старость? Ведь дураку понятно, что прибор захотят приобрести полиция и спецслужбы всего мира…

— А вы себе ее обеспечили? Интересно, какая у вас будет пенсия?

Лямбда усмехнулся и промолчал.

— Давайте пройдемся, подышим воздухом, — предложил он через минуту. — Есть два пути для получения полной информации, — снова заговорил агент, как только они вышли на тропинку. — Первый — через группу Черенкова, второй — через доверенное лицо изобретателя.

— А что — есть такое лицо? — спросил Хозер.

— В том-то и дело, что есть. Этот чудик-изобретатель, кстати, по фамилии Забродин, которая удачно подчеркивает его сущность, не такой уж лопоухий малый. За десять процентов предполагаемой прибыли от своего дела он нашел себе компаньона, с которым, я думаю, нам придется повозиться.

— Простите, а если непосредственно с самим Забродиным?

— Исключено. Этот из породы патриотов России и готов отсидеть в лагере двадцать лет, только бы его изобретение не уплыло за границу. Тут никакие деньги не помогут. Это феномен психологии.

— Итак, компаньон. Кто он?

— О, ваш коллега. Литератор, диссидент. Отсидел три с лишним года за то, что своей деятельностью наносил ущерб советскому государству. Но сажали его по уголовной статье, кажется, по сто девятнадцатой, чтобы американцы шум не подняли. Он у них в посольстве знакомился с кое-какими материалами…

— Интересно. И даже очень.

— Будет интереснее вдвойне, если вы узнаете, чем он занимается.

— Чем же?

— Дело в том, что он сын советской шпионки, работавшей в управлении внешней контрразведки КГБ. Начиная с трехлетнего возраста, ребенок жил в разных странах под чужими именами, потом воспитывался в интернатах, где скрывал имя матери и род ее занятий. Мать выпустила пару книжек, но о самом главном писать боялась. Почти все, работавшие с нею чекисты за границей, пострадали в связи с развязанными Берией репрессиями против разведчиков. Но один советский резидент перешел на нелегальное положение и опубликовал в Америке мемуары, обсуждавшиеся на "Слушаниях Подкомитета по внутренней безопасности Сената США". Кстати, они уже опубликованы и здесь. Так вот с этими "слушаниями" и знакомился в американском посольстве ваш коллега, ведя свое расследование и опираясь на воспоминания матери. После его ареста за растление малолетних все материалы расследования были изъяты и переданы в архив…

— Как его имя?

— Константин Гаршин.

— Вы можете свести нас?

— Разумеется.

Они пожали друг другу руки и разошлись. Лямбда — в сторону Ясенева, президент — Чертанова.