Ад на земле

Рэн сдался и потащил меня к палатке мороженщика, вокруг которой была очередь. К нам тут же пристали какие-то парни, которых Рэн отшил, напугав своим не по-женски страшным характером, который совершенно не соответствовал блондинке Элис Флетчер. Девушка, стоящая в очереди перед нами, посоветовала Рэну не общаться с такими нахальными парнями, потому что, цитирую: «Они все сволочи, а ты милая на вид. Но, если хочешь, я могу познакомить тебя со своим братом…»

Я едва не умерла со смеху, когда Рэн наконец вышел из себя и, купив мороженое, убрался подальше от навязчивой сводницы. Мы устроились на самой дальней лавочке, где я принялась за мороженое, а Рэн – за слежкой за людьми. Он выглядел напряженным, но меня это не расстроило. Ничего не случится. Не сегодня, когда мне удалось выбраться на свежий воздух!

Поглядывая на Рэна, я сказала:

− А я говорила, что так будет. – Он в недоумении посмотрел на меня. – Я про Элис. Не понимаю, почему тебе нужно прикидываться.

− Потому что Падшие и Орден знают, что я не оставлю тебя, − просто ответил Рэн. – Мне приходится притворяться Элис.

− Хорошо, но почему девушка, а не парень, полностью противоположный по внешности? Почему не низкий светловолосый крепыш?

− Думаешь мой характер соответствует такой внешности? – задумался Рэн, и я тут же категорично отрезала:

− Твоему характеру явно не соответствует женская внешность! – и добавила: – Скорее ешь мороженое, оно уже тает.

− Я купил его для тебя, чтобы ты задавала меньше вопросов, − многозначительно произнес Рэн. Он был в своем привычном расположении духа, что вовсе не означало, что он испортит и мне настроение. Не в этот раз.

− Итак, внешность девушки… − напомнила я ему.

Рэн посмотрел на меня долгим, цепким взглядом. В полутьме деревьев я видела тени на его скулах. Свет от фонарей слабо освещал только правую часть его лица.

− Я выбрал внешность Элис чтобы знать, кто враждебно к тебе настроен. Девушек никто не боится, их никто не замечает, и, если две девушки будут гулять по улице, это не будет выглядеть подозрительно.

− Когда девушка идет рядом с парнем это тоже не подозрительно, – не унималась я.

− Так. Давай закончим этот разговор.

Рэн проворно поднялся на ноги и стремительно направился по мощеной дороге к магазинчикам напротив. Я замешкалась, потому что в голову внезапно пришла мысль, что Рэн может специально притворяться, потому что ему противна сама мысль, что нас примут за пару. И тут же я встревожено нахмурилась, потому что нельзя не заметить, что в последнее время я думаю о Рэне Экейне постоянно.

Надеюсь, я не влюбляюсь в него.

***

Мы еще некоторое время побродили по площади. Я притворялась, что не замечаю кислой мины Рэна/Элис, полностью уделив внимание свежему воздуху, ночному небу и мощеным улочкам, которые паутинами разбрелись от главной площади деревни в разные стороны.

Перед возвращением домой я убедила Рэна зайти в булочную. Рэн, к моему удивлению, быстро сдался, и я не стала уточнять не шутит ли он, а мигом бросилась к пестрой ярко-синей двери булочной с привлекательным названием «Каролина». Стоило войти внутрь, как рот тут же наполнился слюной. В животе тут же заурчало, потому что пиццей я так и не пообедала.

− О, милые мои! – к нам направилась пухлая женщина с румяными щеками и добродушным лицом. Я непроизвольно улыбнулась. – Худенькие девочки, которым нужно попробовать вкусности Каролины! Шоколадные ватрушки с кремом и булочки с ванилью!

Я бросила на Рэна взгляд, но он и бровью не повел, когда его назвали худенькой девочкой. Я улыбнулась хозяйке пекарни:

− Моя подруга только что рассказала мне о том, что именно здесь продаются лучшие булочки, правда, Элис?

− Да, так и есть, – мрачно сказал Рэн. Хозяйка переводила взгляд с меня на него, сияя от счастья.

Я тоже сияла от счастья. Я наконец-то поговорила с кем-то кроме дневника и Рэна. Я чувствую себя сейчас полноценным человеком, не каким-то монстром, который может высосать душу из обычного прохожего, а просто девушкой, которая любит булочки и притворяется кем-то другим…

Рэн быстро утащил меня из кондитерской, когда хозяйка настойчиво стала спрашивать, как у него дела. Видимо у нее есть какой-то внук/племянник, которому пора найти невесту. Мой живот разрывался от смеха, когда мы с Рэном добрались до нашего дома.

− Почему ты смеешься? – удивился он, пропуская меня в калитку и удерживая за локоть, чтобы я не споткнулась о порожек. Я покачала головой:

− Даже не знаю, наверное, оттого что давно не смеялась.

− Ну, это повторится не скоро.

Тон его голоса заставил меня замереть и обернуться, но Рэн как ни в чем не бывало прошел мимо, вошел в дом и бросил ключи на тумбочку. Я поспешила следом, чувствуя, что в груди нарастает боль.

− Мог бы быть и помягче! Я и не мечтала, что в скором времени ты вновь выпустишь меня на улицу, но почему ты так ведешь себя?! За что злишься?!

Рэн вскинул брови и посмотрел на меня с присущим ему хладнокровием:

− Я мог бы солгать. Этого ты хотела? Услышать от меня ложь?