Ad Vitam 1 (СИ)

В гардеробной на полках стояли контейнеры, сплетенные из каких-то растительных полос, что-то вроде высушенных длинных листьев. Первым делом он надел трусы — черные облегающие шорты без этикетки и логотипа производителя. Вспомнил, что ни на одном флаконе и тюбике в ванной знаков производителя не было тоже. Только название, состав и инструкция по применению на старомодном английском языке. Постоял перед зеркалом, снова оценивая изменения тела. Он не мог припомнить, чтобы когда-нибудь так выглядел. Словно за него взялся талантливый скульптор и стесал все лишнее, а потом загладил и отполировал, как мраморную статую, оставив необходимые детали и убрав все, что не вписывалось в замысел.

— Аллегория юности, — буркнул Грен. — Мне, кстати, почти тридцать.

Он надел свои старые серые брюки и новую синюю рубашку, какой у него раньше не было. Все собирался купить, но никак не доходили руки, да и денег было в обрез. Подпоясался черным ремнем, затянув его на три новых дырочки. Черные носки, легкие черные туфли. На неприметной полочке справа от зеркала обнаружилась коробочка, полная резинок и зажимов для волос. Грен собрал свою гриву в низкий хвост и вышел из комнаты в поисках ответов.

Лестница из неровных досок с извилистыми лакированными перилами вела в гостиную, но некоторое время Грен постоял на верхней площадке, оглядывая открывшееся пространство. Из пола, выложенного срезами бревен разного диаметра, словно вырастали мощные ошкуренные стволы. Их оплетали зеленые лианы — он узнал только плющ. Балки, похожие на те, что были в спальне, но гораздо более мощные, пересекали потолок. Часть стен была прозрачной, из стекла, и большие пласты солнечного света ложились на пол, заставляя древесину и лак светиться. Пахло деревом и древесным углем.

Он спустился вниз, оглядел комнату. Вот дверь — входная, похоже. Горящий камин и аккуратная поленница перед ним. Обтянутые кожей и покрытые грубыми покрывалами кресла и диван. Здоровенный плоский экран перед диваном. Столики между кресел. Вся мебель выполнена в том же стиле, что и мебель в спальне. И нигде ни души, но ощущается чье-то присутствие.

— Привет, — на всякий случай сказал Грен. Никто не отозвался.

Он сунулся в первую попавшуюся дверь и оцепенел. Кажется… Да нет, это бред. И все же…

Свой саксофон, самодовольно устроившийся в деревянной стойке, он узнал сразу. Он бы узнал его где угодно. Но два других — альт цвета меди и покрытый черным лаком баритон — были совершенно незнакомы. Как и рояль. Рояль оказался первым предметом с названием производителя, который он здесь увидел. Yamaxa. Кажется, до Катастрофы был такой производитель музыкальных инструментов.

Кроме саксофонов и частично белого, частично прозрачного рояля, в комнате были книжные полки, стол и кресло, два окна, кожаный табурет, древний ноутбук на столе. Грен заметил качественно замаскированные розетки, сообразил, что провода, похоже, спрятаны в стены.

Книги на полках оказались его собственной библиотекой. В старомодной, похожей на древний чемоданчик, коробке на столе лежали его партитуры. Во второй, поменьше — фотографии. Там нашлась даже та, разорванная и заново склеенная.

Грен все меньше понимал в происходящем. Интуиция требовала: «Изучай. Не ищи объяснений. Не ищи логики. Жди». Действительно, данных для анализа решительно не хватало, да Грен никогда и не был силен в анализе.

Ну, по крайней мере, ему здесь нравилось. И кто-то позаботился и о нем, и о его вещах. Разумеется, он их бросил. Невозможно взять с собой на тот свет что-то материальное. Но он не умер, и важные при жизни вещи тут, с ним. Значит, это точно не посмертье.

Он убрал фотографии на дальнюю полку, порылся в партитурах, достал одну, поискал ручку или карандаш. Нашел в ящике стола. Ручка оказалась чернильной, с позолоченным, а может, и золотым пером. Он перечитал запись, сделал пару исправлений и сел за рояль.

Рояль оказался электронным, но с таким хорошим звуком, какой редко встречается и у классических. Грен пробежался пальцами по клавишам, разминая руки, проиграл несколько арпеджио и решил, что попробует что-нибудь еще, но передумал. Кто-то же есть в этом доме.

Восемь спален на втором этаже были пусты и гораздо проще обставлены, чем та, в которой Грен проснулся. Проще были и ванные комнаты, числом три. Душевые кабинки и ванны, тонированные под дерево, ни полотнец, ни уходовой косметики. Простые двуспальные кровати с матрацами и сложенными в ногах одеялами, но без постельного белья. Ни зеркал, ни растений, ни ковров. Решетчатые дверцы пустых стенных шкафов, голые окна без занавесок. Грен выглянул в каждое окно и теперь имел представление о том, что окружает дом. Бассейн во дворе был — большой, без воды, выложенный синей плиткой. У забора росли какие-то невысокие хвойные деревца. Никаких цветов, только невысокая трава и разбегающиеся дорожки, выложенные мелкими камушками.