Ad Vitam 1 (СИ)

Впрочем, двери двойного гаража выбивались из общего стиля. Они были стальные, хотя и крашенные под дерево. И с тихим рокотом поползли вверх, когда Грен подошел поближе.

Внутри стояли два автомобиля, зеленый и черный. Зеленый был точно того же оттенка, что и простыни в западной спальне. Черный — старомодный, хищный и стильный, зеленый — более сглаженный и спокойный. Грен открыл водительскую дверь черной машины, сел за руль, положил на него руки. Кожаный салон, кожаная оплетка руля. Приборы незнакомые, но что-то вроде намека на узнавание крутится в голове. Наверное, на то, чтобы освоить этот раритет, понадобится не так много времени. Хотя раритет ли?..

Сидя в машине, Грен перебирал все странности и неувязки, все анахронизмы и понимал, что единственная приходящая в голову версия страдает нездоровой фантастичностью. Так не бывает. Это невозможно. Все это, пожалуй, одна громадная мистификация и не более того.

К черту! У него просто не было ни единого логичного объяснения. Так или иначе, рано или поздно все разъяснится и окажется просто и незамысловато.

========== 2 ==========

Когда он вернулся в дом, там пахло табачным дымом, а в одном из кресел у камина, поджав ноги, сидела та самая девушка и курила трубку. Он вошел в дом, и она живо повернулась к нему — блеснула заколка в собранных на затылке волосах.

— Привет, — улыбнулась она, и Грен улыбнулся в ответ.

Он подошел к ней и сел в кресло рядом, вытянув ноги.

— Грен Эккенер, — представился он.

Она ненадолго задумалась, выпустила клуб сладкого дыма и сказала:

— Туу-Тикки. Пусть будет так. Замечательный дом, правда? Мне нравится этот стиль, но я еще никогда не встречала настолько полного его воплощения. Я имею в виду, я видела всякие фото, но это же просто квинтэссенция!

— Я сегодня впервые увидел дом в подобном стиле, — признался он. — У него есть название?

— Рустик. Ты давно здесь?

— Проснулся сегодня утром. А ты?

Она кивнула:

— Я тоже. А до этого я умерла.

— И я.

Они переглянулись, ощутив короткое мгновение полного взаимопонимания.

— Это не тот свет, — уверенно сказала Туу-Тикки.

— Согласен.

Он любовался ею, такая она была ладная, и славная, и даже платье, словно сделанное из здешней занавески, ее не портило.

— Я умер в две тысячи семьдесят третьем, — признался Грен.

— Я в две тысячи четырнадцатом, в декабре, — сказала она. — Интересно, какой сейчас?

— Я смотрел твои книги. Там нет ничего старше четырнадцатого года.

— Естественно, — кивнула она. — А что, они здесь?

— Как и мой саксофон.

Туу-Тикки обрадовалась:

— Так ты музыкант?

— А ты?

— А я кем только ни была… — отмахнулась она. — Все это уже неважно. Но как здорово, что тут рядом море! Я так давно на море не была.

— Ты с Земли?

— Ага, — снова пыхнула дымом она. — А ты разве нет?

— Я родился на Марсе, но умер на пути с Каллисто на Титан.

Туу-Тикки хмыкнула.

— Сейчас Солнечную систему только собираются осваивать. На Марс даже живых экспедиций не было, только автоматика. А ты отчего умер?

— Не хотел жить, — пожал плечами Грен. — Кроме того, с моим здоровьем я на Каллисто и так недолго бы прожил.

— Вот и я не хотела, — вздохнула Туу-Тикки. — Клиническая депрессия и все такое. Знаешь это ощущение — через пропасть в два прыжка? Чтобы что-то улучшить, надо найти силы-деньги-время, а чтобы найти силы-деньги-время, надо что-то улучшить.

— Да, — негромко сказал он. — Знаю. Как ты умерла?

— Самоубийство, — слишком оживленно сообщила она. — Двести таблеток спазмолитика, четвертинка водки — и подальше в лес. Спазмолитик расслабляет сначала гладкую мускулатуру, а потом и все остальное. Просто остановка дыхания во сне.

— У меня началось легочное кровотечение, — сказал он. — Мне помогли сесть в катер и отбуксировали на трассу между Каллисто и Титаном. Я задохнулся там, я думаю.

Туу-Тикки пододвинула к себе пепельницу и принялась вычищать погасшую трубку.

— И вот мы здесь, — задумчиво произнесла она. — У тебя нет идей, кто и зачем это сделал?

Грен покачал головой.

— Ни малейших. И в доме никого нет, кроме нас. Но кто-то включил таймер на кофеварке, он сработал, как раз когда я осматривал кухню.

— Я не слышала о кофеварках, которые позволяют выставить дату, так что этот кто-то должен был быть в доме не раньше, чем сутки назад, — предположила Туу-Тикки. — Хотя, конечно, всякое бывает.

— Ты еще не была на кухне?

— Неа. С утра я не хочу есть.

— А свой кабинет ты осматривала?

Она покачала головой.

— Я проснулась, привела себя в порядок и спустилась, вот и все. Мои трубки стояли на камине, — она махнула рукой. — Табак и спички были там же. Как ты думаешь, какая это страна?

— Мне бы знать, какая это планета, — вздохнул Грен. — И что все это вообще значит…

Туу-Тикки хмыкнула и потянулась, показав гладкие подмышки.

— Понятия не имею. Но идея собрать в одном доме пару самоубийц наводит на размышления. Кстати, а почему с легочным кровотечением ты не поехал в больницу?

Грен грустно улыбнулся ей.

— Клиническая депрессия и суицидальные намерения, — сказал он. — У меня не было ни цели, ни смысла, ни сил — ничего.